Следующие 2 главы появятся с интервалом в 2-3 дня каждая,  вычитка никак не идет, но они переведены, так что если первые две главы не интересуют просто загляните сюда через недельку.                   

Глава 1(бета)

«Окунитесь в романтику под звездным летним небом Исландии с потомками викингов», – вот что говорилось в брошюре.
Глаза потрясающе чистого серого оттенка задумчиво разглядывали меня.
– До сих пор, мои звездные летние ночи были заняты попытками понять, почему адаптер моего фена продолжает вырубать свет в гостинице. Не думаю, что ты свободен сегодня вечером, чтобы немного полюбоваться звездами?
Серые глаза не мигали, просто продолжали с осторожностью следить за мной, как будто их владелец ожидал, что я внезапно запрыгну на крошечный столик из металла и стекла, за которым мы сидели, и начну отплясывать канкан.
– Любоваться звездами?
– Да, это значит смотреть на звезды. Кстати говоря, твой английский удивительно хорош. Но, как я понимаю, из-за недостатка энтузиазма, ты охотнее оставил бы эту идею. – Я вздохнула. – Я вроде думаю так же. Это нормальный ход событий, знаешь ли. Ладно, нормальный ход событий для меня. Парочка дам в поездке к настоящему времени преуспели.
Три женщины танцевали. Двух первых я не знала, но третья, Магда, было бесспорно пухленькой, пышногрудой леди латиноамериканского происхождения, у которой были огромные черные глаза и озорное чувство юмора.
– Пия, ты не танцуешь? – Позвала Магда, когда ее партнер, Реймонд, кружил ее рядом под похожую на немецкую мелодию аккордеона.
Была середина июня, и вся Исландия включая туристов с большим энтузиазмом праздновала собственный День Независимости. Маленькие палатки ремесленников и торговцев едой выстроились вдоль площади, наполняя воздух интригующей мешаниной запахов, в диапазоне от цветочного (от продавца сушеной лаванды) до аппетитного (стойки со средиземноморским гиро ). В дальнем конце площади была установлена сцена, и музыкальные группы весь день сменяли друг друга, играя от кантри (кто бы знал, что в Исландии есть музыка кантри?) до легкой музыки. Я сделала вывод, что наиболее шумные группы будут украшать вечерние подмостки.
– Нет, на этот раз, нет, – отозвалась я в ответ.
– Ты должна! – Заорала она, своим глубоким хрипловатым голосом, удивительно хорошо выделявшимся над шумом музыки и людей. – Музыка божественна!
Я подумывала указать на очевидное, что до сих пор в поездке никакой белокурый голубоглазый потомок викингов не попросил меня составить ему компанию, но маленький клочок гордости, оставшийся у меня, не позволил прокричать это Магде.
Мой сосед по столику заглотил последний из своих напитков и, отрыгнув, вежливо попросил прощения.
Я с минуту в сомнении глазела на него, прежде чем решила, что нищие не могут выбирать. – Может, я забегаю вперед, но если бы попросила, ты потанцевал бы со мной?
Он с минуту выглядел задумчивым, затем кивнул и поднялся.
– Танцевать – это хорошо.
Я была немного удивлена его уступчивостью, но, настроенная наслаждаться несмотря ни на что, взяла его за руку и проложила путь сквозь толпу у столиков кафе, загромоздивших часть площади, где было отведено место танцам.
– Как на счет тустепа ? – Вежливо спросила я своего партнера.
Он взглянул вниз на мои туфли.
– Две стопы.
– Да. Это танец. Я так понимаю, ты не знаешь его?
– Нет. – Он покачал головой. – Я люблю танцевать.
С осторожной неторопливостью, он опустил свои обутые в потрепанные сандалии ноги сверху на мои крепкие, хотя и несколько неухоженные, кожаные туфли на низком каблуке и глянул в ожидании вверх.
– Это хорошая штука, что ты настолько мал, а я такая большая, – сказала я мальчику, беря его за руки и тихо двигаясь, в неопределенных танцевальных движениях, не позволявших ему сбиться. – Сколько точно тебе лет?
Мальчик скривил на мгновение лицо, подбирая подходящее слово.
– Четыре.
– В самом деле? Тогда твой английский даже более замечательный, чем я думала. Я не могла попроситься на горшок на другом языке, когда была в твоем возрасте, а ты танцуешь здесь со мной и болтаешь, как ненормальный. Ладно, хорошо, я та, кто участвует в большей части беседы, но ты, кажется, понимаешь, что я говорю и, так как я, вероятно, единственная персона в Туре Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пэтти, которая все же должна подцепить любого из парней участников поездки или красивого местного, то ты в большей степени это, поскольку подходящий доступный собеседник. Как тебя зовут?
Его брови на мгновение сдвинулись вместе.
– Гейрфиннар.
– Что ж, занятное имя. Я Пия Томасон. Из Сиэтла. Ты знаешь, где это?
Он потряс головой.
– Позволь подумать, чем же известен Сиэтл… Майкрософтом? Ты когда-нибудь слышал про Майкрософт? Старбакс? Гугл?
Он снова потряс головой.
– Гейрфиннар! – Мужчина появился из-за танцующих, делая знак на мои ноги, когда заговорил на исландском. Мой партнер по танцам нехотя сошел с моих ног, стреляя в меня карающим взглядом.
– Вы отец Гейрфиннара? – Спросила я, когда у предмета его беседы гневные глаза начали наполняться слезами раскаяния.
– Вы – англичанка? – Я могла заметить сходство в их лицах и одинаково ясные серые глаза. – Я очень сожалею, что он так скверно вел себя с вами.
– Он вовсе не вел себя ужасно, – быстро сказала я, взъерошив волосы мальчика. Он вознаградил меня зубастой ухмылкой. – Собственно, как раз наоборот. Он брел мимо, когда я сидела и наблюдала за всеми, любезно составил мне компанию, и помог съесть мороженое. Он говорит на английском так хорошо, что я, в самом деле, совершенно поражена, что он настолько юн.
– Моя жена из Шотландии, – объяснил мужчина, награждая своего сына любящим взглядом. – Ты сказал «спасибо» английской леди?
– Американской, не английской. Я из Сиэтла.
Отец Гейрфиннара принял такой же сосредоточенный вид, как у его сына, когда он, по-видимому, пытался определить точное местоположение Сиэтла.
– Это на тихоокеанском северо-западе. Верхний левый угол страны. У нас есть Боинг и Амазон.
– Сиэтл? – Сказал мужчина, его чело прояснилось. – Нинтендо !
– Да, это у нас тоже есть, – ответила я, улыбаясь, в то время как мой танцевальный партнер прыгал вокруг нас с криками, – Нинтендо, Нинтендо! Супер братья Марио !
– Вы здесь как туристка? Я Йенс Якобсон. Это – Гейрфиннар.
– Да, я с… ээ… – я неопределенно махнула рукой, внезапно застеснявшись факта, что я была с туром одиночек, – с трехнедельной поездкой по Европе.
– Это замечательно. Вы наслаждаетесь Исландией? – Он выговорил слово «Исландия» с местной интонацией.
– Очень. Далькафьордхар – красивый маленький городок. Мы пробыли здесь два дня и есть еще три, чтобы обследовать Рейкьявик и окрестности, прежде чем двинемся в Голландию.
– Здорово, – сказал он, усмехаясь. – Вы были так добры с Гейрфиннаром, мы покажем вам округу сегодня вечером, покажем места, которые туристы обычно не видят. Мы знаем хорошее место, чтобы посмотреть фейерверк. Вы не возражаете?
– Мне бы это понравилось, – сказала я, искренне радуясь мысли встретиться с несколькими местными. Мое счастье было недолговечным, когда я извлекла мысленный образ туристического маршрута. – Только… черт возьми. Думаю, наша экскурсия пройдет по окрестностям сегодня вечером, чтобы осмотреть какие-то развалины.
– Здесь очень симпатичные развалины, – сказал Йенс. – Но думаю, не такие хорошие, как фейерверк.
– Фейерверк! – Пропопугайничал Гейрфиннар, внезапно устремляясь ко мне и охватывая руками мою талию, когда посмотрел вверх. – Фейерверк – это здорово!
– Гейр, не докучай леди. Она отправится с туром. Какие развалины вы собираетесь посетить?
– Это что-то вроде заповедного леса с руинами в нем. Боюсь, что не помню названия, но явно связанное с культом, что как предполагается, был очень известен из-за летнего солнцестояния, и так как до него осталось лишь пара дней…
– Иларги! – Ахнул Йенс, выражение его лица внезапно наполнилось ужасом, когда он выхватил своего сына оттуда, где он прыгал вверх-вниз на моих ногах. – Вы – Иларги?
– Я? Нет, я ирландка. По большей части. Есть несколько немцев со стороны моей матери, что-то не так?
Йенс насторожено взирал на меня.
– Если вы не Иларги, то вы из Братства?
– Я не слишком религиозна, – медленно сказала я, смущенная его реакцией. – Мне жаль, вероятно, у нас есть проблема с пониманием, несмотря на факт, что ваш английский исключителен. Это место, Иларги, которое мы собираемся посетить сегодня вечером, не аббатство и не монастырь, это протяженный нетронутый лес, в который я всего-то раз и попаду. У него, как я полагаю, есть какое-то языческое значение, но, боюсь, я вроде как пролистала эту часть путеводителя.
– Не языческое, – сказал Йенс, сгребая своего извивающегося сына в охапку и отступая. – Не хорошо. Держитесь подальше от Гейрфиннара. Держитесь подальше от Иларги.
До того как я просто смогла спросить его, какого дьявола это значит, он развернулся и удрал, махающая рука Гейрфиннара была последней вещью, которую я увидела прежде, чем они были поглощены танцующей толпой.
– Здорово, как вам это нравится? – Спросила я ни к кому конкретно не обращаясь. Ответом мне был жесткий толчок в спину, напомнивший, что есть лучшие места для изучения сбивающих с толку исландцев, чем середина танцпола.
Я вернулась к своему столику и заказала еще один лимонад, наблюдая за людьми толпящимися рядом со мной. Что же спрашивается было не так с лесом Иларги, что вызвало настолько сильную реакцию у Йенса? А Одри знает об этом, спрашивала я себя.
Прежде чем я смогла обмозговать, что я собиралась делать дальше, темноволосая женщина плюхнулась на стул, что ранее был занят Гейрфиннаром. Она стрельнула свирепым взглядом через плечо в очень красивого белокурого мужчину, который толкнул ее в спину, пока сопровождал мимо нас двух детей в белых и голубых рожках.
– Эй, Пия. Ты выглядишь так, как я себя ощущаю. Слышала? Экскурсию в лес сегодня вечером отменили, и это хорошая штука. Я могла бы обойтись без того, чтобы быть заживо съеденной москитами и, Бог знает, какими другими насекомых, что там есть. Не думаю, что ты видела Одри? Она исчезла прямо после того, как сказала мне об отмене, и у меня не было времени, поговорить с ней о серьезной нехватке мужчин в этом туре.
– Нет, со времени ланча – нет, – ответила я, извлекая свою «мыльницу» , чтобы сделать фотографию рогатых детишек, пока они бешено размахивали флажками. – Думаю, она сказала что-то о проверке договоренностей с Амстердамом.
Дениз – четвертая женщина в туре и самая менее любимая из всех участников, презрительно скривила губы от моего ответа.
– Вот еще. Мы же отправимся туда через три дня. Не то чтобы я не была рада убраться из этой страны. Я только что была в самом ужасном книжном магазине, вон там. Тьфу. У них нет ничего напечатанного не в прошлом столетии. И пауки! Кто бы подумал, что в Исландии есть настолько большие пауки? Прямо-таки тарантулы! Эй, вы, там! Диетическую Колу. Кока-колу. Понимаете? – Денис схватила проходившую официантку и тряхнула ее за руку. – Пия, у тебя есть разговорник – как сказать, что хочешь диетическую Колу?
Официантка наградила ее многострадальным взглядом.
– Я говорю по-английски. У нас нет Колы. Я могу принести вам Пепси.
– Без разницы, только холодную. – Дениз отпустила официантку и использовала мою салфетку, чтобы стереть пот, который заставлял ее лицо сверкать в ярком полуденном свете. – Извини, что я просто села, не спросив, но мы – большие девочки – должны держаться вместе. Ты никого не ждала, не так ли?
Циничные тусклые карие глаза вглядывались в меня из-под излишне выщипанных бровей, злорадная вспышка указала, что положительный ответ весьма бы ее удивил. Я изобразила вежливую улыбку и покачала головой, стиснув зубы на оба ее выражения и комментарий о больших девочках. Я сжалась от факта, что была, как эвфемистически называла моя мама, «ширококостной», но не нуждалась в напоминании об этом каждые несколько минут, как имела привычку делать Дениз.
– Я так не думаю, – ответила она с мрачным удовольствием. – Женщины вроде нас никогда не заведут парней. Это вечно те, кто создает неудобства и портит все веселье. Как Магда. Ты слышала ее прошлой ночью? У нее это было на протяжении всей ночи. Я попросила Одри поменять комнату, но она сказала, что гостиница полна, и они не могут. Честное слово, с какой стати я потратила две штуки на романтический тур для одиночек по Европе, если все мужчины в поездке либо потрепанные жизнью, либо извращенцы, либо геи, и я должна проводить каждую гребаную ночь, слушая Магду, получающую наслаждение. «О, Реймонд! Сильнее! Сильнее, мой любимый жеребец!» – Она едва ли не вопила в непристойной пародии на латиноамериканские модуляции голоса Магды.
– Ш-ш-ш, – предостерегла я, хмурясь от пораженных взглядов, направленных на нас от людей вокруг. – Другие могут тебя услышать.
– Ну и что? – Пожала она плечами. – Они нас не понимают и даже если бы и могли, я не сказала ничего, что было бы неправдой. Реймонд уже флиртовал с тобой? Он попытался со мной этим утром, но я не намерена чем-то заниматься с ним. Я не собираюсь подбирать ее объедки. – Она бросила язвительный взгляд в сторону танцующих.
Я совершенно не сомневалась – Магда и я делили ванную, и шум из ее комнаты был слышен сквозь нее – что Реймонд и она, фактически, запали друг на друга довольно-таки здорово, и было почти невозможно поверить, что он захотел бы иметь дело с Дениз. Она была довольно миловидной, с темно-каштановыми волосами, которые были тщательно причесаны, с лицом в форме сердца и с общим впечатлением опрятности, несмотря на испытание путешествием с одним чемоданом, но ее характер сильно портил первое впечатление.
– Извини. – Она стрельнула в меня уничижительным взглядом. – Я не хотела акцентировать внимание на том, что Реймонд хотел залезь в штаны мне, а не тебе. Но в этом ты не много потеряла, несмотря на спектакль Магды. Ты когда-нибудь видела такое разношерстное собрание мужчин, как в этом туре? Мы, как предполагается, поладим с Реем – дамским угодником, Гэри – который должно быть прямиком из состава «Близких друзей» ; Беном – которому явно со дня на день шестьдесят; или Альфонсом – мафиозным извращенцем. И мы заплатили за это деньги? Уверена, Одри как-то сжульничала, и мы попались на это как сосунки. Романтическая Европа, мать ее!
Я жила с негативом и общей злобностью Дениз вот уже три дня, и было крайне соблазнительно сказать ей именно то, что я думала, но я напомнила себе, что у нас было еще восемнадцать совместных дней и, в самом деле, меня не убило бы подставить другую щеку. Вместо этого я баловалась фантазией, где ее оставили за отдаленным фьордом.
– Как давно ты не была на свидании? – Спросила она, явно навостряя когти для следующей атаки.
Я улыбнулась и добавила парочку голодных волков, бродящих вдоль края фьорда.
– Я живу за пределами Сиэтла в маленьком городке в горах. Там не так много жителей, и вроде как затруднительно встретить парней. Именно поэтому я решила поехать в этот тур, раздвигавший передо мной горизонты.
– По крайней мере, ты не раздвигаешь ноги перед каждым членом, как некоторые люди, которых я не упоминаю, — сказала она, с еще одним язвительным взглядом в сторону Магды. – Думаю, что все-таки нас поимели. Мужчины в этом туре никуда не годны, а что касается этих исландцев, они может быть и потомки викингов, как сказала Одри, но я не заметила, чтобы кто-то из них вздыхал по нам. Имея в виду тебя, если ты скажешь им слово «грин кард», то дело изменится достаточно быстро, но этого не произойдет.
– У нас пока было только три дня… – начала возражать я, но была резко оборвана, когда она хлопнула своим стаканом по маленькому столику.
– Ты же не попадешься на это, не так ли? Пия, посмотри на себя! Тебе сколько, сорок? Сорок пять?
– Тридцать девять. Мне не исполнится сорок еще десять месяцев, – беззащитно сказала я, пытаясь удержать в узде свою раздражительность. Я потратила каждый цент, который имела, чтобы отправиться в этот тур и, конечно, отказывалась позволить одной из скисших женщин разрушить то, что я уверена, было поездкой всей моей жизни.
– Достаточно близко чтобы посчитать. Тебе сорок, ни мужчины, ни внешности и бесперспективная работа в каком-то ничтожном маленьком городишке.
– Эй! – Возразила я. – Ты даже не знаешь, чем я занимаюсь. Моя работа вполне приятная.
– Ты сказала при инструктаже, что ты что-то вроде секретаря.
– Я административный менеджер в приюте для животных, специализирующемся на пожилых домашних животных, которые были вынуждены покинуть свой дом, – ответила я, мои пальцы сжались в кулак под столешницей. – Это очень стоящая работа!
– Уверена в этом, – полупрезрительно согласилась она. – Но там едва ли есть какие-нибудь перспективы для продвижения, не так ли?
Я заскрежетала зубами, но ничего не сказала. Я не должна была защищать себя или свою работу перед этой гарпией.
– Посмотри правде в глаза, – сказала Дениз, хватая меня за руку, когда склонилась через стол ко мне. – Женщин вроде нас притесняют всю жизнь. Ты можешь думать, что здесь есть для тебя мужчина, мистер Удивительный, который будет всем, что ты хочешь, но это не так. Посмотри вокруг себя, Пия. Посмотри с кем все красивые мужчины – это миловидные, тощие, те, кто не дают как-нибудь трахнуть себя, но получают все, что хотят. У них нет морали, и их не заботит, кто узнает об этом.
– Я не куплюсь на это, – сказала я, выдергивая руку из ее хватки. – Я знаю кучу хороших женщин, заполучивших своих мужчин. Просто иногда это занимает некоторое время; это все.
– Это то, что говорила тебе твоя мамочка? – Спросила она, ее слова хлестнули меня как хвост скорпиона.
– Я реально не думаю…
– Нет, конечно, не думаешь. Так же как всякий, кто настолько политкорректен в наши дни. Но кончай говорить глупости и возвращайся на землю. Мы последние, кого выбирают в волейбольную команду, Пия. Нам достаются объедки. Я могу сказать, что тебе не хочется признавать это, так что я докажу. – Она крутанулась вокруг себя на стуле, махнув рукой в сторону сцены.
Музыка остановилась, пока одна группа музыкантов сменяла другую, оставляя танцоров отдышаться, а площадь полупустой. Солнце на небе теперь было низко, небольшие огненно-оранжевые и красные щупальца тянулись вверх, длинные тени цвета индиго начали медленно прокладывать путь через площадь. Несколько человек прогуливались в тени, главным образом семьи, детишки скакали с не меньшим энтузиазмом, хотя дневная активность начинала сходить на нет.
– Тот парень, который там, блондин с залысиной. Думаешь, он хочет тебя? – Спросила Дениз, указывая на мужчину стоящего с руками, обвитыми вокруг стройной женщины. – Или как на счет того мужчины с бородой. Он похож на бухгалтера. Авось, он подошел бы тебе.
Я стиснула губы. Я отказывалась сказать, что если ей было вполне комфортно жить в ее человеконенавистническом мире, то я предпочитала гораздо более счастливое место.
– О! А те двое! Эти двое через площадь, вышедшие из того здания. О, мой бог, они великолепны. Это то, что я называю – совершенными сексапильно выглядящими экземплярами. Оба высокие, оба темноволосые, хотя мне не нравятся длинные волосы у мужчин, и оба абсолютно и полностью вне нашей досягаемости.
Я посмотрела, куда она указывала.
– О, я не знаю.
Она завертелась вокруг на своем стуле, ущипнув меня сзади со злобным торжествующим взглядом.
– Ты никогда не заимеешь мужчину вроде этого, Пия. Никогда, как и я. Если нам повезет, мы получим кого-то лысеющего, пузатого лежебоку, но хорошие не для нас.
– Нет ничего плохого в лысеющем мужчине, имеющем небольшое брюшко, – возразила я.
– О, да ладно! Они все заканчивают так, уверена, но ты же не хочешь, чтобы они стали так выглядеть!
– Не все мужчины как эти, – подчеркнула я. – Некоторые, вроде как больше, чем просто идеальное тело, точно так же как и некоторые женщины предпочитают мужчин, которые не упасть, не встать какие великолепные. Поэтому нет причины полагать, что только потому, что мы не неотразимые супермодели, мы никогда не заимеем такого привлекательного парня, как один из тех сексуально выглядящих мужчин.
Жесткий взгляд водворился на ее лице.
– Ты просто отказываешься взглянуть правде в глаза, не так ли? Хорошо, давай поставим деньги на то что мы сказали, о'кей? Ты пойдешь поговорить с теми двумя симпатягами и увидишь, что произойдет.
– Я не имела в виду именно этих двоих, – быстро сказала я, мои ладони внезапно взмокли при мысли об унижении, которое за этим последует, если я только подумаю о приближении к двум обсуждаемым мужчинам. – Я имела в виду сексуальную привлекательность вообще.
Она поднялась и разглядывала толпу в течение нескольких секунд, прежде чем сесть обратно.
– Я не заметила никого столь же привлекательного как эти двое, и кто уже ни с кем-то. Ты имеешь в виду, что они могут быть геями и парочкой, в таком случае я буду все-таки в выигрыше, но давай предположим, что они не геи и не женаты. Ты пойдешь поговорить с ними, и посмотрим, пригласит ли тебя один из них.
– Это не состязание, Дениз.
– Уверена, оно. Ты думаешь, что ты права, а я знаю, что я. Ты думаешь, что сможешь назначить свидание кому-то столь великолепному как те две бледные мужские модели, а я говорю, что они даже не скажут тебе, который час. Докажи мою ошибку, это все, что я прошу.
– У них могут быть жены или подружки, которых здесь нет, – возразила я, игнорируя ощущение паники, заставляющее мой желудок сжаться. – Или возможно они только что расстались с кем-то и не ищут отношений. Имеется множество причин, почему они не захотели бы пригласить меня.
Она щелкнула в меня кусочком обертки от соломки.
– Это отговорка, но я хочу облегчить тебе задачу. Как начет такого: ты пройдешь мимо двух парней – просто пройдешь мимо них – и посмотрим, заинтересуется ли один из них достаточно, чтобы взглянуть на тебя.
Я открыла было рот, чтобы запротестовать, что перехваченный мужской взгляд ничего не доказывает, но триумфальный блеск в ее глазах не оставил мне шанса быть услышанной. Если другого выхода нет, я была готова воспользоваться этой возможностью избежать ее присутствия.
– Хорошо, согласна. Я пройду мимо них.
– Я буду здесь, ожидая, когда ты вернешься. Одна, – сказала она с улыбкой, которая заставила мои ладони зачесаться от желания врезать ей.
– Я не склонная к насилию личность, – ворчала я, пока собирала свои вещи и прокладывала путь мимо людей в кафе. – Это не законно убивать товарищей по туру, не зависимо от того, чем это вызвано.
Площадь все еще была частично пуста, в то время как люди имели возможность предложенную группой, переключиться, освежившись в кафе и поев в ларьках, выстроившихся на площади. Я на минуту приостановилась у края площади, не без труда обнаружив намеченных мною жертв.
Двое мужчин продолжали стоять в тени, отбрасываемой высоким украшенным каменным фризом зданием, очевидно они были заняты каким-то разговором, так как один из них периодически кивал, пока другой говорил, быстро жестикулируя.
Сияющий бело-голубой свет внезапно замигал по периметру площади, на мгновение порождая у меня косоглазие, по мере того, как мои глаза приспосабливались к яркости. Солнце в этой части Исландии никогда не садилось полностью во время летнего солнцестояния, но оно подходило достаточно близко к горизонту, чтобы приносить своего рода сумерки, которые назывались «белой ночью». Небо было потрясающей палитрой, в диапазоне от яркого янтаря до глубокой синевы, сияющее достаточно, чтобы видеть, но довольно-таки темное, чтобы оставлять все немного смутным по краям. Легкая дрожь волнения просочилась в меня, когда люди начали медленно течь с площади, направляясь к ближайшему парку, что стоял, возвышаясь над берегом, где должен был проводиться вечерний фейерверк.
Я глазела на двух беседующих мужчин. Они оба были одеты с ног до головы в черное, один носил кожаную куртку, не смотря на жаркий день. Владелец куртки был гораздо дальше от меня, а его лицо слишком затенено, чтобы разглядеть детали, но я обратила внимание, что у него были красновато-коричневые вьющиеся волосы. У того, что был повернут немного в сторону от меня и держал свою куртку небрежно переброшенной через плечо, были длинные темные волосы стянутые сзади в конский хвост.
Безысходность хлынула в мои внутренности, когда я проделывала свой путь вокруг площади в их сторону, мой ум отчаянно пытался найти выход из безнадежной ситуации, которую мне удалось создать.
– О чем ты, спрашивается, думала, глупая женщина? Дениз ужалила твою гордость своими постоянными нападками о твоей внешности и вероятности заполучить мужчину. Ты всерьез думаешь, что есть какой-то способ на этой зеленой планете, чтобы когда-то суметь заполучить даже мгновенную вспышку интереса от этих двоих великолепных мужчин, не говоря уже о втором взгляде?
Я оглянулась на Дениз, надеясь вопреки очевидному, что она, возможно, оставила меня в покое и ушла смотреть на фейерверк, но сомневалась, что она пропустит удобный случай немного старомодно позлорадствовать, когда я провалю свою задачу.
– Ненавижу быть правой, – сказала я, выдохнув. Дениз стояла у стола, в теперь почти пустом кафе, когда все больше и больше людей направлялись в парк. Она сделала подгоняющий жест в мою сторону.
Я проделала путь мимо крошечного магазина одежды и изобразила интерес к полкам пыльных книг, стоявших снаружи у еще более пыльного книготорговца. Это должно быть был тот полный пауков магазин, упомянутый Дениз. Я поглядела в ее сторону. Она была спиной ко мне, так как один из мужчин из тура остановился поговорить, указывая в направлении парка. Отлично! Она отвлеклась! Это мой шанс.
Я нырнула в полный пауков книжный магазин, устремляясь в заднюю часть и хватая пару книг с английскими названиями, симулируя интерес.
– Она вряд ли зайдет сюда, высматривая меня, если пауки тут такие ужасные, как она сказала. Я только спрячусь ненадолго. Нет никакого стыда прятаться. Она представит, что упустила меня, и отправится высматривать в другом месте, верно? Верно.
Мое облегчение длилось около двух минут, после которых стыд взял надо мной верх. Быть трусихой не в моем стиле. Я направилась в сторону передней двери, притормозив, когда крошечный сморщенный старичок кашлянул мне, многозначительно глянув на книги в моих руках. Я торопливо извлекла пару дорожных чеков и отдала их ему со словами извинения.
Осторожный и скрытый обзор площади изнутри книжного магазина подтвердил мою догадку. Дениз удалялась по противоположной улице, явно в поисках меня.
– Вперед для понимания человеческой природы.
Я покинула книжный магазин, принимая случайную, но, ни в малейшей степени не охотничью атмосферу, когда побрела в сторону двух мужчин, критически глазея на них, когда подобралась ближе.
– Может быть я просто слишком циничная. Со мной все нормально, помимо того, что меня тут чуточку слишком много. У меня нет никаких недостатков или плохих привычек, о чем стоило бы упомянуть. Я люблю животных. Я открыта для новых знаний. Разве это за гранью разумного, что один из тех двоих парней мог бы, в самом деле, взглянуть на меня?
Один из них сделал знак в моем направлении. Другой повернулся посмотреть. Я развернулась и притворилась заинтересованной витриной булочной. Когда я оглянулась, они продолжали свою беседу.
Дениз все еще нигде не было видно, но я не собиралась теперь пойти на попятную. Это вышло за пределы глупого вызова.
– Моя честь под угрозой, черт возьми!
Игнорируя тот факт, что того же самого чувства собственного достоинства мне не достало несколько минут назад, я распрямила плечи и повернулась лицом к двум мужчинам.
– Просто сделай это, Пия. Думай о хорошем и сделай это.
Двое мужчин маячили все ближе, пока я уверенно брела в их сторону, мой живот мутило от предчувствия, что это, конечно же, будет исчерпывающим опытом.
– Может быть я смогу подкупить их. Может смогу предложить им несколько баксов, если один из них захочет дойти со мной назад до гостиницы… Тьфу. Это до чего же дошло? Ты подкупаешь мужчину, чтобы он симулировал интерес к тебе? Стыдись, Пия. Сты… уфф!
Женщина врезалась в меня с достаточной силой, чтобы заставить нас обоих пошатнуться, а мои книги и ее большую сумку упасть на землю.
Она извинилась на французском.
– Вы говорите по-английски? Боюсь, что мой французский несколько заржавел, – сказала я, опускаясь на колени, чтобы помочь ей собрать вещи, выпавший из ее сумки. Я вручила ей обратно обычный набор вещей – ключи, сотовый, пудру и книгу в мягкой обложке – прежде чем подобрать парочку книг купленных мной.
– О, спасибо. Да, я говорю на английском. Мне так жаль, я очень опаздываю на встречу и не смотрела куда шла, – сказала женщина с очаровательным французским акцентом, ее узкое лицо идеально обрамляли пушистые белокурые волосы. Около нее была атмосфера хрупкости, свойственная француженкам, которая кричала «шалунья». Но она пропахала меня с силой грузовика Мак, никак не меньше, я подозревала, что мужчины, несомненно, ежедневно бросались к ее ногам. – Я наступила на вас? Нет? Хорошо. Видите ли, я очень расстроена. Я потеряла адрес, куда мне полагалось идти, и ни один из книжных магазинов не кажется нужным. Ах, тут еще один. Попытаюсь здесь.
– Остерегайтесь пауков, – предупредила я, когда она убрала свои пожитки в сумку.
Улыбка, сиявшая мне, увяла.
– Пауков?
– Да, явно больших и волосатых.
Она задрожала.
– Терпеть не могу пауков! Возможно этот магазин не единственный… – Она глазела на книжный магазин с явным отвращением.
– Если вы ищете текущее издание, то у них, скорее всего, его нет. Это все кажется главным образом старые и антикварные книги.
– Антикварные, – глубокомысленно изрекла она. – Это не кажется верным. Зенит была весьма определенна – это английская книга с танцующими мужчиной и женщиной на обложке… о, ля-ля! Время! – Она глянула на свои часы, поднимая сумку на плечо. – Я попытаюсь в другом; этот не выглядит как магазин, имеющий танцевальные книги, не так ли?
– Неа, единственная стоящая вещь, что я нашла, была потрепанная книга Агаты Кристи и какой-то роман эпохи Регентства, – сказала я, указав на свои книги.
– Bien, думаю, хорошо, что я столкнулась с вами!
– Без проблем, – отозвалась я ей вослед, когда она уходила. – Всегда счастлива спасти товарища-туриста, обреченного на гибель от пыльных пауков. А вы не собираетесь на фейерверк? Парк в том направлении.
Она притормозила и посмотрела туда, куда я указывала. Если она была туристкой вроде меня то, вероятно, не знала, где имело место празднество.
– Фейерверк?
– У них, как предполагается, будет какое-то невероятное шоу фейерверков, которое вы не захотите пропустить. Что-то связанное с Днем Независимости.
– Боюсь, я не могу, – сказала она через плечо, когда поспешно пересекала площадь. – Я и так сильно опаздываю, видите ли, и потеряла название магазина. Да прибудет с вами Свет, сестра.
Ее голос звенел в воздухе, даже когда она ушла из поля зрения.
Да прибудет со мной Свет? Что за странную вещь она сказала.
– Она, должно быть, принадлежит к одной из тех религиозных сект, которые всегда рекламируют знаменитости, – сказала я в пустоту.
Я пожала плечами и обернулась к мужчинам, все еще стоявшим поблизости и беседующим.
– Ой, я дала вам ребята шанс уйти и выкроить мне небольшую слабину, а вы отказались. Прекрасно. Будьте там. Я вполне бы могла покончить со всем, но нет Дениз, чтобы засвидетельствовать это.
Я стиснула книги и сделала глубокий вдох, а потом без дальнейших колебаний, пошла в сторону двух мужчин, решившись на… я не знала точно, что я решилась сделать. Возможно улыбнуться им, когда пройду, и надеяться, что один из них улыбнется в ответ? Если я сделаю это, то по крайней мере смогу предстать перед Дениз с чистой совестью за столом во время завтрака.
– Вот черт, – сказала я вслух, резко останавливаясь, когда двое мужчин разделились, направляясь в двух разных направлениях, ни одно из которых не поощрило их взглянуть в мою сторону.
Ворона-Дениз каталась бы от смеха по площади. Она как раз шла со стороны ближайшего парка, выбрав прекрасный момент, чтобы увидеть, как оба мужчины уходят от меня.
– Неудачный выбор времени, – вымучила я сквозь зубы, вынужденно улыбаясь, и махая рукой Дениз, чтобы показать, что я услышала ее и признаю поражение. – Хотя я не обязана была соглашаться ни на что вроде этого, – тихо прибавила я про себя, поднимая сумку, фотоаппарат и книги выше.
Бросив последний взгляд на ближайшего из двух великолепных мужчин, когда он растворился в тени соединения улиц, я подняла подбородок и направилась к парку.
Я собиралась хорошо провести время, даже, черт возьми, если это меня убьет.

Отредактировано Куджа (2012-08-10 13:19:31)

Спасибо, но я уже в норме. Так что дело идет. Вот и следующую подогнала. Дня через три будет и еще одна уже из не переведенных. Потом помедленнее пойдет, праздники, гости, КУХНЯ
               

                            Глава 2(бета)

– Она ушла?
– Секундочку. – Одри, глава нашего путешествия и совладелец «Туров Клуба Одиноких Сердец Сержанта Пэтти», выглянула из-за статуи Викинга-исследователя, сканируя окружающую толпу. Большинство людей сидело на траве, наблюдая с благодарными «ох» и «ах», как фейерверк вытравливал сверкающие дорожки на в равной степени ярком ночном небе. Детишки бегали вокруг с обычным множеством бенгальских огней, фейерверки выплевывали сияние, создавая в воздухе недолговечные образы. Едкий запах дыма тяжело висел вокруг нас, медленно рассеиваясь от дующего с побережья бриза.
– Думаю, она на другой стороне. Она всю ночь таскалась рядом, ища меня, без сомнения, чтобы нажаловаться на ту или иную вещь.
– Она не казалась очень довольной отменой поездки к руинам, – признала я.
– Довольной? – Фыркнула Одри. – Она так скулила о пропущенном фейерверке, что я решила, оно того не стоит и отменила поездку только чтобы удовлетворить ее. Дениз без сомнения должна быть счастлива. О, Боже, она нашла Магду и Рея. Они не видят ее, бедняги, а она мчится прямо на них. Жаль, что я не могу просто вернуть ей деньги и вышвырнуть из тура, Пэтти будет в ярости, если я сделаю какую-нибудь пакость клиенту.
Я погладила Одри по руке.
– Мои симпатии с тобой, и я хотела бы помочь тебе с этой грубиянкой, но для меня Дениз было слишком много на сегодня. Думаю, что пройдусь обратно к гостинице.
Она повернулась ко мне со смущенным лицом.
– О, Пия, не уходи! Фейерверк еще не закончился и после него будет музыка. Ты же не хочешь сейчас упустить шанс на романтическую встречу с красивым викингом, не так ли?
Я подумала о двух мужчинах, к которым я почти смогла заставить себя приблизиться, и подарила ей легкую мрачную улыбку.
– Думаю, на эту ночь я пас. Хотя ты веселись.
– Я сожалею, если Дениз заставила тебя чувствовать себя некомфортно, – сказала она в явном расстройстве.
– Не сожалей. Это не твоя проблема. Я большая девочка и могу держать себя в руках, даже с Дениз. Я просто немного устала, осматривая Рейкьявик этим утром, и потом все эти скитания по городу вечером. Счастливого Исландского Дня Независимости!
– И тебе того же, – сказала она, наблюдая за мной с печальным взглядом, когда я сделала бросок к выходу.
Городок, где мы остановились, был небольшим, но его центр был заполнен узкими маленькими улочками, которые вились и поворачивали сами на себя. Я потерялась дважды, пытаясь найти путь к верхней части города, и вынуждена была вернуться к все еще ярко освещенной главной площади, чтобы обрести ориентиры, прежде чем снова отправиться по улице, которая, как я надеялась, вела к маленькой гостинице, которую мы звали домом.
Я только что покинула освещенную площадь и прокладывала путь по узкой темной улочке, которая, как я имела ужасное подозрение, как раз таки вела вниз, когда темный силуэт нарисовался в дверном проеме, заставив меня одновременно подпрыгнуть и завопить. Мой прыжок, однако, получился в сторону, а не прямо вверх, заставляя врезаться в каменную стену здания.
Мужчина что-то сказал на незнакомом языке, пока я прижимала руку к сердцу, которое, словно, выпрыгивало из моей груди.
– О, милый Боженька, вы напугали меня. Вы не должны так поступать с людьми; так можно наградить их сердечным приступом.
Фигура была неподвижной еще мгновение, а потом вышла на свет.
– Мои извинения, мадам, – сказал он голосом с сильным исландским акцентом. – Я, в любом случае, не видел вас. Вот ваши вещи.
– Вы не причинили вреда, – сказала я, вскарабкиваясь на ноги, чтобы удостоверится, что же вывалилось из моей сумочки.
– Вы туристка, да? – Спросил мужчина.
– Да. – Он оказался достаточно хорош, с веснушчатым лицом и тем же открытым, веселым выражением, что как я убедилась, было стандартным для Исландии. – К сожалению, мы здесь только на несколько дней. О, спасибо. – Я сунула сумку под мышку, забирая у него книги.
Он наклонился снова и что-то еще поднял у моих ног, поднося мне за секунду до того, как застыл. Свет бил с его ладони, вспыхивая от чего-то, что он держал там.
Я в удивлении посмотрела на вещь, которую он держал: это был узкий шелковый шнурок, на котором висел камень, маленький овальный отчасти молочного цвета камень, с голубыми и зелеными проблесками в глубине.
– О, как здорово, – сказала я, беря его, чтобы получше рассмотреть. – Это что – опал? Он не совсем похож опал.
– Это – лунный камень, – ответил мужчина, его голос был чуть взволнованным.
Это было похоже на закладку, которую вкладывают меж страниц, закрывая книгу, но лучше, так как очаровательная подвеска на конце, какую я разглядывала прежде, имела лунный камень.
– Очень мило. Это выпало из одной из моих книг? Я не знала, что она была там. Я должна вернуть ее книготорговцу. Он, вероятно, не представлял, что было спрятано внутри…
Мужчина внезапно разразился хохотом.
– Вы не говорили мне, кто вы есть, – сказал он, хихикнув последней парой смешков, прежде чем взять меня за руку и потащить в переулок в противоположном направлении. – Я думал, что вы просто обычная туристка.
– Гмм… – Я не совсем понимала, что на это сказать. Казалось странным настаивать, что фактически я была совершено обычной, но у меня было подозрение, что приятный исландец думал, что я была кем-то еще. – Думаю, что, возможно, тут какая-то ошибка.
– Никакой ошибки, – сказал он, улыбаясь с истинным счастьем. – Знаете, мы ждали вас. Зенит сказала, вы прибудете сегодня, но мы думали, вы будете здесь раньше. Полагаю, вы чувствуете необходимость сохранить свое прикрытие, в качестве туристки?
– О'кей, теперь мы реально говорим, как в игре-загадке. – Я остановилась, не желая заблудиться больше, чем была. – Мое имя – Пия Томасон, и я действительно просто обычная туристка.
– Пия? Ну-ну. А вы очень милая, – восхищенно сказал он, снова беря меня за руку и мягко подталкивая вперед. – Я Маттиас. Ризничий.
– Извините? – Сказала я, незнакомая со словом. Сделало бы меня плохой американкой то, что я вырвав руку из его хватки и, развернувшись, сбежала бы назад в праздничную толпу? Все внизу в прибрежном парке наслаждались празднованиями, город был почти пустынен.
– Это значит – дайте подумать, смогу ли я перевести это вам – хранитель дверей, да? Понятно?
– Привратник? Что-то вроде швейцара? – Спросила я, немного запыхавшись, так как Маттиас мягко, но настойчиво буксировал меня по одной из крутых мощеных дорог. – Как в гостинице, имеете в виду?
– Швейцар… это, скорее всего, неверное слово. Привратник звучит лучше. Я привратник Братства Благословенного Света.
Я попыталась припомнить, какая религия преобладала в этом краю, но потерпела неудачу.
– Ах. Полагаю, это религия?
Он снова захихикал.
– Вы хотите поиграть? Поиграем. Да, это религия, очень старая. Она происходит их из Баскских краев. Мы когда-то были известны как Иларги, но теперь именуемся Братством. Мы были рядом с тех пор, как возникла тьма.
– Иларги? – Спросила я, испуганная знакомым словом. Я вгляделась в лицо мужчины, который продолжал толкать меня вверх по улице. – Разве это не название лесов за городом? Места с руинами?
– Лесов? – Его белокурые брови сошлись вместе. – Я не понимаю. Вы проверяете меня?
Я уперлась каблуками и остановила его во второй раз. Он стоял передо мной с озадаченным выражением лица, но я не видела признаков враждебности или, хуже того, безумия. Он, должно быть, спутал меня с кем-то еще.
– Сожалею, Маттиас, но я в самом деле думаю, что вы ошиблись с человеком. Я не поняла и половины того, что вы сказали.
– Это я должен извиняться. Мой английский не очень хорош.
– Ваш английский лучше, чем мой. Я имела в виду, что вы неверно истолковали то, что я сказала, и у меня нет ключа к вашей реакции. Для примера, я не знаю, куда вы меня тащите.
– Сюда, – сказал он, махая рукой на здание перед нами. Это была небольшая церковь, сделанная из серого камня, которая стояла в верхней части улицы.
Я чуточку расслабилась от ее вида, ощущая, что Маттиас не представлял угрозы, несмотря на его смятение.
– Это ваша церковь?
– Да. Мы сейчас зайдем.
Я колебалась, пытаясь представить, как объяснить ему, что я была не тем человеком, которым он думал, была.
– Все в порядке, – сказал он, беря меня за руку и таща вверх по ступеням к церковной двери. – Я – Ризничий. Я – солнце.
– Сын, чей ? – Спросила я, внимательно изучая церковь. Она выглядела совершено нормально, ни в малейшей степени не необычно.
– Ни «чей»… солнце. Знаете, солнце в небе? – Сказал он, указывая вверх.
– О, солнце. Вы… ээ… вы считаете, что вы солнце?
– Да.
Я переключила наблюдение с церкви на мужчину, который вел меня в нее. Он все еще выглядел нормальным, но если он думал, что был солнцем, вероятно, было бы мудрее позволить ему считать, что я согласна с его заявлениями, пока не смогу смыться.
Церковь сделала много, чтобы успокоить мои нервы. Она тоже выглядела совершенно обычно, и в ней было довольно много того, чего я ожидала от визита в другие старинные исландские церкви – маленькая передняя открывалась в главную часть здания, узкие проходы бежали вниз к середине и с каждой стороны двух рядов скамей. В дальнем конце стоял алтарь. Только когда я была на полпути вниз по проходу, я поняла, что что-то было не так. Церковь была украшена обыкновенными крестами и символами Христианства, но на них были накинуты небольшие черные куски ткани с вышитыми серебряными полумесяцами.
– Мм-ох, – сказала я, выкручиваясь из хватки Маттиаса. Я наткнулась на какую-то странную секту? Были ли в Исландии неизвестные секты? Я считала они были язычниками, до того как Христианство охватило Скандинавию – вероятно это была языческая секта?
– Думаю, этого более чем достаточно.
– Маттиас? – Позвала женщина с другого конца церкви, выходя из комнаты за алтарем. Она была среднего возраста, с сильной проседью в волосах и глазами, которые практически фотографировали, когда она торопилась вниз по проходу в нашу сторону. Она продолжила на том, что я восприняла как исландский.
– Кристьяна, я привел Зорю, – прервал ее Маттиас. – Она англичанка.
– На самом деле – американка, хотя мое имя не Зоря. Я – Пия, и действительно ужасно сожалею о вторжении, но, думаю, Маттиас спутал меня с кем-то еще, – объяснила я женщине. Она выглядела совершено нормально, вполне в своем уме и обыкновенной, отчасти похожей на пухленькую бабушку. То есть всем, кроме глаз.
Эти напряженные темные глаза изучали меня с минуту, прежде чем она задала Маттиасу вопрос.
– Я уверен, – ответил он. – Она носила камень.
– Вы имеете в виду это? – Спросила я, держа шелковую книжную закладку.
Глаза Кристьяны расширились на мгновение, а потом она кивнула.
– Добро пожаловать в наш храм, Зоря.
– А-а, все начинает проясняться, – медленно сказала я, когда мой ментальный туман рассеялся. – Все из-за этого, не так ли? – Я помахала вокруг закладкой. Лунный камень на ее конце мягко пылал в тусклом интерьере церкви. – Вот из-за чего произошла вся путаница. Я счастлива, сообщить вам, что это не мое.
– Нет, это не принадлежит никому, но вы теперь его хранительница и должны хорошо беречь его. У нас есть для вас масса работы, – чопорно сказала Кристьяна. Она сделала знак на заднюю часть церкви. – А теперь пойдемте,  подготовим вас к первой церемонии. Нам сказали, что вы прибудете раньше.
Я, как только смогла, вскользь оглядела церковь. Облегчение наполнило меня при виде полуоткрытой передней двери. С выражением, как я надеялась, скуки, не отражающим мои намерения, я сместилась назад на несколько шагов.
– Это и в самом деле красивая церковь. Мне нравятся луны, кроме того они симпатичные. Это что-то, чему поклоняется ваша группа?
Маттиас слегка нахмурился, а Кристьяна воззрилась на меня, с ничего не выражающим лицом. Я надеялась, что никто из них не заметил, что я все еще двигалась назад, в сторону двери крошечными, маленькими, детскими шажками.
– Братство – дети Луны, хотя мы не поклоняемся ей, – осторожно сказала она. – Мы – свет. Мы несем свет. Именно через свет мы очищаем мир.
Волоски на моих руках начали подниматься дыбом от ее слов. Теперь я не сомневалась, что они ошибочно приняли меня за кого-то еще, ожидаемого этой странной языческой сектой. Они не выглядели опасными, но я чувствовала, что было бы разумнее, по возможности, пару раз помахав,  рвануть на свободу.
– Вы несете свет? Вы имеете в виду, делаете добрые дела?
– Через нас свет очищает тьму этого мира, – ответила она, ее голос был почти монотонный, как если бы она пересказывала катехизис . – Через нас свет очищает зло.
– Мы определено нуждаемся в менее злом мире, – согласилась я, и сместилась на несколько шагов ближе к двери. Если кто-то из них и заметил, что дистанция между нами увеличилась, они не прокомментировали этого.
– Полуночная Зоря фокусирует свет, используя силу от имени всех нас.
– Вы говорили это слово прежде, – сказала я, пришлепав любезно-любопытное выражение на свое лицо. Я сделала еще пару шагов назад, протягивая руку сзади себя, чтобы нащупать дверь. Я была все еще слишком далеко, чтобы коснуться ее. – Какая именно эта Зоря?
Кристьяна даже не моргнула. Маттиас стрельнул в меня озадаченным взглядом, прежде чем обратить взор на свою компаньонку.
– Есть три Зори, которые правят небесами – утренняя, вечерняя и полуночная. Авроры – как их называют уроженцы Запада, но Братство называет их настоящими именами.
– Авроры. Это действительно интересно. – Это не иначе как своего рода языческая секта. Кто еще бы стал поклоняться северному сиянию и Луне?
– Традиция гласит, что солнце умирает каждую ночь на руках Полуночной Зори и возрождается каждое утро. Оттого вы должны сочетаться сегодня ночью.
– Тпру! – Сказала я и, споткнувшись, остановилась. – Сочетаться? Простите?
– Вы должны сочетаться с Ризничим, солнцем, – сказала женщина. Она кивнула в сторону Маттиаса. – У Зори есть небольшая сила, пока она не взяла себе мужа и не была признана Братством.
– Сочетаться – это пожениться? – Спросила я, задаваясь вопросом, возможно, их английский был не так уж хорош, как я полагала.
– Да, пожениться. Зоря всегда замужняя. Это обычай.
Во мне расцвело ужасное подозрение, что одновременно утешило и раздосадовало меня.
– Это что часть тура, не так ли? Вы же не какая-то дурацкая секта, в конце концов, – вы просто делаете взмахи руками и таинственные мумбо-юмбо, чтобы отвлечь мое внимание от факта, что это свидание в слепую, верно?
– Братство – это серьезно, их цель очищать мир от зла, – сказала Кристьяна с раздраженным взглядом, мелькнувшим на ее лице.
– Я заметила по вам. – Я скрестила руки на груди, мое облегчение от того, что они не были психами, смешалось с моим собственным раздражением. Однако, на какие бы большие трудности они не пошли, я не склона была соглашаться с их глупой постановкой. – Вы можете передать от меня Одри, что я не нахожу это очень забавным. Я может быть и из тура одиночек, но я не настолько отчаялась, чтобы быть готовой участвовать в такого рода ролевой ерунде, независимо от того насколько красив участник.
Хмурый взгляд Маттиаса прояснился. Он улыбнулся.
– Вы пухленькая, но мне это нравится. Нам будет хорошо вместе в сексуальном плане.
– Угу, – сказала я, не уверенная должна ли я была быть оскорблена или довольна сценарием. По крайней мере, я не должна была волноваться, что они были странными поклонниками культа, которые хотели бы исполнить, кто знает какого рода действия с моей персоной.
– Я очень хороший любовник, – продолжил он, очевидно чувствуя, что это пункт который ему было необходимо внедрить в сознание. Так сказать.
– Хорошо, я польщена и все такое, но как я сказала, я, в самом деле, не… ээ… отчаялась. Не то чтобы я была в таком уж отчаянии от желания соединиться с вами, Маттиас, но уверена, что вы понимаете, что я имела в виду.
– Нет, не думаю, что понимаю, – сказал он, к нему вернулся хмурый взгляд.
Я проигнорировала это, ослепительно улыбнулась ему и сделала на пару шагов назад больше.
– Итак, это было забавно, но думаю мне пора отправляться. Однако уверяю вас, что скажу Одри, насколько вы, ребята, были хороши. И спасибо за комментарий – «пухленькая-но-привлекательная». Всегда приятно знать, что здесь есть мужчины, которым нравятся женщины, не являющиеся ходячей рекламой анорексии . Доброй ночи!
Одинаково пораженные выражения появились на их лицах, когда я, повернувшись, пошла к двери. Или они думали, что их игры было достаточно, чтобы меня засосало или что более вероятно, Одри сказала им, что я буду легкой добычей, достаточно одинокой, чтобы согласиться почти что на все, лишь бы получить свидание с красивым мужчиной.
Это ужалило именно потому, что было близко к истине.
– В конце концов, ты же в туре, цель которого соединить людей в пары. Ты не можешь быть в большем отчаянии, чем есть, – сказала я себе. Моя беседа с собой была прервана, когда я услышала свое имя, произнесенное позади меня.
Матиас стоял в дверях церкви. Старшая женщина отпихнула его с дороги и, указав на меня, рявкнула приказание. Он мгновение выглядел удивленным, но сбежал вниз по ступеням с застывшим взглядом на лице, которое внезапно запустило всплеск адреналина.
Что если они не были наняты Одри? Что если они реально были бросающей в дрожь сектой, которая всерьез верила, что я собиралась выйти замуж за совершенно незнакомого человека только потому, что в моей книге была странная закладка?
– О, дерьмо, – чертыхнулась я, сказав своему мозгу прекратить думать, а начать заставлять ноги шевелиться. Я бросилась вниз по улице, завернув за угол в темный переулок, надеясь исчезнуть от Маттиаса, несмотря на факт, что он был в намного лучшей форме, чем я, не упоминая, что вероятно был вполне знаком с городом.
Я рванула вокруг аккуратных мусорных баков, появляясь на освещенной улице, закричав от внезапного звука приближающейся машины, хлопка по тормозам и визга остановки за несколько футов от меня. Я не ждала, чтобы извинится, просто собрала мое растерзанное остроумие и поспешила сквозь остаток улицы в извилистый узкий переулок, что бежал между высокими каменными зданиями.
Мужской голос звал меня сзади. Черт бы побрал этого длинноногого Маттиаса. Я уже запыхалась, и подозрительная боль предупреждала колотьем в боку.
– Пожалуйста, позвольте мне выбраться, пожалуйста, позвольте мне выбраться, – молилась я в такт своим дрожащим шагам, когда в слепую бежала сквозь все еще пустой город, мой мозг отчаянно крутился, как белка в колесе, ища способ сбежать от Маттиаса. Я должна была как-то запутать след. Это конечно бы сбило его.
Когда я вышла из-за другой церкви, то приметила узкие ступеньки, ведущие к маленькому спуску ниже входа. Я бросилась вниз по ним и присела на корточках под мостом, соединявшим берега в этой районе, моя спина распласталась по холодному камню. Я прикрыла рот, чтобы заглушить звуки отдышки.
Несколько секунд спустя тень мелькнула на земле рядом со мной, приостановившись на мгновение, а потом метнулась мимо в сторону главной площади. Я досчитала до десяти, сдерживая дыхание, пока черные точки угрожающе танцевали перед моими глазами. Я осторожно выползла из своего укрытия и посмотрела через край перил в сторону улицы, мои легкие хрипло всасывали весьма необходимый мне кислород.
Люди начали вытекать со стороны парка, некоторые направлялись к машинам, другие шли к центральной площади, где были слышны звуки разогревающихся оркестров.
– Фейерверк, должно быть, закончился, – вслух подумала я, – это означает, что если я останусь в месте, где будет много людей, то смогу использовать их как прикрытие. Звучит умно.
– Простите меня, вы можете нам помочь?
Я развернулась на тихий голос позади себя, вцепляясь в перила, когда мое сердце почти выпрыгнуло из груди второй раз за этот час.
– Святые сыр и чипсы! Вы почти напугали… меня… до… мм…
В двух людях стоявших передо мной на первый взгляд не было ничего, что заставило бы взрослую, сносно разумную женщину превратиться в бормочущую дуру, но это только что произошло. Мужчина и женщина были, конечно же, парой, потому что женщина, маленькая, с большими проникновенными глазами, цеплялась за руку мужчины, всматриваясь в меня из-под низких полей шляпы, как я смутно припомнила, называвшейся колоколом.
Она была одета в платье с низкой талией, в то время как он был в старомодно выглядящем костюме и мягкой фетровой шляпе. Но то, от чего я стала заикаться, испуганно остановившись, был факт, что эти двое были полупрозрачными, почти просвечивающимися, со странным мягким голубоватым сиянием вокруг них, как если бы они были сделаны их призрачных изображений, иногда видимых в старом телевидении.
Слово «призрак» отразилось в моей голове с нарастающей силой.
– Мы заблудились. Вы можете нам помочь? – Сказала женщина, поглядывая на своего мужчину.
– Мм... – Я нерешительно протянула руку, волоски на ней встали дыбом, когда мои пальцы достигли руки мужчины и прошли прямо сквозь нее только с ничтожным покалыванием.
– Мы были на корабле, – сказал мужчина, оглядываясь. – Мы собирались в Канаду. Но теперь заблудились и не знаем, где мы и куда должны идти. Вы – та, кто как предполагается, поможет нам, не так ли? – Спросил мужчина, с полным сомнения взглядом на его полупрозрачном лице.
– Вы… не настоящие, – медленно сказала я, пытаясь понять, что происходит. – Не так ли?
– Я – Карл. Это моя жена, Марта. Мы были на корабле, – снова сказал призрачный мужчина. – Что с ним случилось?
– Карл, я боюсь, – захныкала женщина, прижимаясь ближе к своему мужу. – Может быть она из других.
Я заморгала в немом удивлении.
– Я – Пия, и если откровенно, я немного сбита с толку.
− Здесь нечего боятся, – сказал Карл своей жене, явно пытаясь казаться храбрым для ее пользы. Выражение его лица продолжало показывать, что он был далеко не так хладнокровно уверен. – Вы – жница, не так ли? Старуха сказала, что в городе будет кто-то, кто покажет нам путь. Она сказала, что мы узнаем вас по свету, который вы несете. – Он сделал знак в сторону моей руки.
Я посмотрела вниз с еще большим удивлением. Украшенная камнем закладка, которую я обмотала вокруг запястья, пока совершала побег от Маттиаса, теперь, почему-то превратилась в маленький фонарик в форме полумесяца. Он так очаровательно свисал с моего запястья, а неяркое сияние от него тотчас же осветило пространство около меня.
– Хорошо. Это выходит за пределы естественного или вероятного разумного состояния, за пределами… хорошо, я совсем не знаю за какими пределами. Пожалуй, невероятного? Независимо от этого, я не совсем уверена, что вам сказать. Не думаю, что я неумолимый жнец  – по крайней мере, никто не сообщил мне о чем-то вроде того, – сказала я, принуждая себя слегка рассмеяться, что прозвучало сдавлено.
– Она, кажется, не стремится помочь нам, – со всхлипом в голосе сказала Магда. – Что мы будем делать? Что если злодей придет?
Как будто по сигналу, Маттиас на мгновение показался в конце улицы. Я нырнула вниз, пока не смогла только едва видеть его. Он стоял с минуту в нерешительности, быстро осматривая переднюю часть церкви и улицу, перед тем как сделать правый поворот и поспешить вниз к поперечной улице.
– Мне жаль, я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я для вас сделала. Вы сказали, что старуха посоветовала вам найти меня? Она назвала свое имя? – Спросила я, задаваясь вопросом, что если женщина в церкви могла послать парочку за мной.
– Она была на корабле. Она сказала, что останется там, где был ее сын, но если мы пойдем на берег, то жнец покажет нам путь. Она сказала, что мы узнаем вас по вашему свету, и что там может быть другой, злодей, у которого нет света. У вас действительно есть свет, – подчеркнул Карл.
– Ага, и я не вполне уверена что происходит, но в данной ситуации,  считаю возможным просто пройти мимо этого пункта. Куда точно вам нужно отправиться? Я чужестранка здесь, и само собой, не слишком хорошо знаю окрестные места, хотя у меня есть хорошая карта.
Парочка присела на корточки рядом со мной, когда я извлекла подробную карту этой местности.
– Мы собирались в Канаду. В Галифакс, побывать у брата Марты и его семьи, – сказал Карл, всматриваясь в карту.
Я посмотрела на одежду того периода, и на мгновение прикусила нижнюю губу.
– Вы не возражаете, если я спрошу, когда вы были на корабле? Какой… ээ… какой это был год?
– Это был 1922, – быстро ответил Карл, выглядя озадаченным. – Что?
Я потянулась и тронула лацкан его пальто. Так же как и прежде, моя рука не встретила сопротивления и прошла прямо сквозь него.
– Мне неприятно говорить вам это, но не думаю, что ваш корабль добрался до Канады. У меня есть подозрение, что вероятно он потерпел крушение у побережья Исландии, а вы… ладно, вы – призраки.
– Карл, – сказала Марта почти воя, снова хватая руку мужа. – Она нехорошая. Она – Иларги!
– Ш-ш-ш! – Прошипела я, выглядывая через край перил посмотреть, не вернулся ли Маттиас. Улица к счастью была чиста. – Я ни что иное, как реально поставленная в тупик женщина.
– Нет, любимая, не паникуй, – сказал Карл, поглаживая ее руку. – Она жница, не Иларги. Нам просто нужно убедить ее, что мы достойны ее помощи.
– О, вы не должны убеждать меня в этом. Я вижу, что вы очень хорошая пара, и я реально сожалею, что оказалась тем, кто обломает вас в том, что вы… ээ… бросаете вызов жизни. И я помогла бы вам, если бы могла, но я, в самом деле, не считаю что я та персона, которую вы ищете.
– Вы не собираетесь показать нам путь? – Спросил Карл, нервно взглянув на свою жену.
Марта уставилась на меня унылыми, безнадежными темными глазами, что казалось, сжали мое сердце.
– Вы не оставите нас другому?
– Я не уверена о ком вы говорите, но скажу вам, что я сделаю – вы объясните мне, куда точно вы пытаетесь добраться, и я найду как вам попасть туда, о'кей?
– Но… вы знаете, куда мы идем, – сказала Марта, ее глаза метались между ее мужем и мной. Она выглядела напряженной, какой-то натянутой, как будто собиралась разорваться на тысячу тончайших кусочков.
– Ладно, тогда, я узнаю, куда вы идете, и мы придумаем, как вам добраться туда, – сказала я, пытаясь звучать уверенной и спокойной. – Вы двое собираетесь все время блуждать по городу?
Они оба молча, смотрели на меня.
– Позвольте мне сделать это таким образом – какую последнюю вещь вы помните? – Спросила я.
– Мы были на корабле, – сказал Карл.
– Да, я ухватила эту часть. Но что случилось с судном?
Пара переглянулась.
– Я не понял, – сказал Карл. – Мы были на корабле. Старушка сказала поискать вас, и мы нашли вас.
Несомненно, травма от гибели оставила их обоих дрейфовать фигурально и буквально, и они не запомнили перехода между жизнью и загробным существованием.
Я сделала самой себе небольшую гримасу, пока срочно привыкала к идее призраков и загробной жизни, но должна была признать доказательство прямо сейчас с надеждой смотревшее на меня.
– О'кей. Что ж просто оставим это. Пока я ищу, почему бы вам двоим не пойти в кафе на главной площади. Я встречусь с вами там, когда найду, куда как предполагается, вы идете.
– Кафе? – Спросила Марта.
Я дала им указания, где его найти и повторила, что встречусь с ними там.
– У меня есть несколько вещей, о которых я должна позаботиться сначала, – сказала я, медленно выпрямляясь, чтобы проверить, что улица была свободна от Маттиаса. – Но так скоро, как только смогу, я попытаюсь найти кого-то, кто знает, что происходит. Хорошо звучит?
– А если придет другой, Иларги? – Спросил Карл, явно волнуясь. – Он украдет наши души!
– Это плохо. – Я скривилась, задумавшись. – Гмм… убежите?
Это очевидно удовлетворило их, потому что они кивнули и, поблагодарив меня, продрейфовали вниз по улице, пока не исчезли в ночи. Я с интересом отметила, что в момент, когда они исчезли из поля зрения, сияющая серебряная луна на моем запястье изменилась обратно в лунный камень, висевший на шелковом шнурке.
– Очень странно, – сказала я закладке. – Но прямо в этот момент, я не собираюсь пытаться понять тебя. Я должна выбраться из этих затруднений с Маттиасом, и как бы я ни хотела сидеть на корточках, оставаясь в этом месте, чем могла бы напроситься на неприятности, если бы пошла назад, чтобы близко рассмотреть церковь. Лучше начинать двигаться сейчас, Пия.
Действительно бесполезно разговаривать самой с собой, если не собираешься слушать собственные советы, так что я сделала как сказала и поползла по узким ступеням к улице, быстро оглядываясь, чтобы удостоверится, что женщина, распоряжающаяся в культе, не последовала за нами, прежде чем отправиться в направлении, противоположном выбранному Маттиасом.
Угрожающее колотье в боку расцвело к полной жизни позже, через пару кварталов, оставляя меня сжимающей бок и хромающей (по какой-то причине, хромота заставляла меня чувствовать себя лучше). Держание книжки в бумажной обложке и сумки, делало затруднительным облегчить боль в боку, так что я свалила книги в ближайшую урну, поколебавшись на мгновение над прелестной закладкой с лунным камнем. Часть меня хотела так же выбросить и ее, умыть руки насчет чего-то связанного с безумным культом лунного камня, испуганными призраками и крепкими исландцами, но нравственная часть моего мозга указала, что в действительности это не было моим, чтобы выкинуть и наименьшее что я могла сделать, попытаться найти законного ее владельца. Было в пределах разумного, что тот, кому это принадлежало, мог бы помочь Карлу и Марте.
– Может книготорговец знает, – пробормотала я, когда вернула закладку с верхушки хлама, но когда я так сделал, холодная дрожь пробежала вниз по моей спине.
Верхней книгой была, та о которой я говорила с француженкой, что врезалась в меня раньше, детектив, под ниже лежавшим романом об эпохе Регентства, который я купила. Я в самом деле не разглядывала обложку, так как любила Эпоху Регенства, но теперь увидела, что два человека украшавших обложку, были изображены танцующими.
– Танцоры на обложке… о, нет. И что я теперь собираюсь делать?
Я схватила книгу и запихнула в сумку, задаваясь вопросом, есть ли какой-нибудь шанс, найти женщину в праздничной толпе.
– Какая кутерьма, – проворчала я, и с рукой, прижатой к боку, похромала вниз по улице в сторону побережья. Возможно, я мельком увижу женщину, если она все еще ищет книжные магазины.
Я как раз пресекала парк, когда Маттиас выскочил из ниоткуда. Он не заметил меня, но я знала, что будучи на виду, как я, скоро буду обнаружена. Мне надо было убраться, но он занял позицию, позволяющую ему смотреть вниз по трем улицам, ведущим к парку. Я кружила рядом, высматривая, где бы смогла укрыться, мой взор остановился на темных изгибах дальнего края парка, упиравшегося в утес. Люди все еще вытекали из парка, но парочки, пользуясь темнотой вдоль усаженной деревьями границы, занимались легким романтическим флиртом.
Я сгорбилась и попыталась использовать людей как щит для себя, когда прокладывала путь к деревьям, предполагая укрыться за одним из них, пока Маттиас не уйдет. Но когда я взглянула через плечо в его сторону, он посмотрел в моем направлении и начал нерешительно двигаться вперед, как если бы не был уверен, что увидел меня.
– Черт возьми, – проворчала я про себя, когда ближайшая ко мне пара прервала то, что было, несомненно, марафонской сессией по засасыванию губ и свирепо глянула на мое вмешательство. – Извините. Продолжайте то, чем занимались.
Женщина фыркнула и, схватив своего партнера за руку, потащила его прочь. Прямо за ними Маттиас направлялся в мою сторону.
Другая парочка оставила безопасную тень, хихикая и веселясь над чем-то, когда проходила мимо. Тень отделилась от стены позади них, мужская тень, которая, казалось, была в одиночестве.
– Пия? – Услышала я голос Маттиаса, когда он приблизился.
– Это какое-то клише, я не могу поверить в это, но в отчаянные времена и все такое… – проворчала я самой себе, когда собрав свою соображалку, остановила мужчину, который проходил мимо меня. – Я уверена, что вы, конечно же, говорите по-английски и в самом деле надеюсь, вы не воспримете это неправильно, но была – не была.
От моего прикосновения мужчина остановился, повернувшись ко мне, его лицо было в глубокой тени. Глаза оттенка известного как бирюзовый, как у сиамских кошек, казалось, полыхнули на меня. Я молилась о том, чтобы он не отправил меня в тюрьму за нападение, схватила его за другую руку, и более или менее бросившись на него, пойдя на попятную в следующую секунду, поцеловала его в самый край щеки, где она встречалась с уголком рта.
– Пожалуйста, не кричите или что-то вроде того, – пробормотала я у его кожи, мои губы покалывало от ощущения мягкой щетины.
– Ярр! – Сказал мужчина рядом с моим ухом.
Я подпрыгнула и уставилась в шоке на лицо, появившееся прямо позади мужчины. Как Карл и Марта он был почти полупрозрачным.
– Я и сам бы не прочь немного подзаработать, но док там, девушка, – сказал призрак мужчины. – Ваши клиенты не здесь.
Жертва моего жалкого, но отчаянного плана напряглась в моих руках, но не отпихнула меня прочь, не завопила и даже не попыталась поцеловать в ответ (какая жалость – я всегда была любительницей голубых глаз). Он, однако, действительно выглядел немного смущенным, что было, несомненно, от выражения абсолютного и полного обалдения на моем лице.
Маттиас появился в поле моего зрения, но он не мог достичь меня, блокированный людьми, что были между нами.
– Пия?
Я сползла вниз на несколько дюймов, сдвигая руки на мужчине, которого я держала так, чтобы пальцы вцепились в мягкие вьющиеся волосы. Я добавила восхищенный стон, когда удерживала свои губы приклеенными к его щеке, мое внимание двигалось от него к Маттиасу, к призраку, который продолжал искоса смотреть на меня.
Маттиас вглядывался в нас с минуту, потом слегка потряс головой и пошел прочь. В тоже мгновение, руки, которые ощущались как сделанные из стали, схватили меня за запястья и отодвинули назад.
– Я оценил предложение, но не заинтересован, – сказал мужчина, его голос глубокий, лиричный, с итальянским акцентом, казалось, пронесся по моей коже как электричество.
– А со мной, – сказал призрак, – ты можешь миловаться каждый день.
– Гм, – сказала я, не уверенная, как реагировать на блудливого призрака. – Вы случайно не матрос?
– Нет, – сказал голубоглазый мужчина, хмурясь.
– Извиняюсь, я спрашивала не вас; я спрашивала его, – сказала я, кивая в сторону призрака.
Мужчина посмотрел за себя, потом сузил на меня глаза. – Вы напились?
– Ни в малейшей степени, хотя  реально хотела бы. Вы не видите его?
– Вижу кого? – Спросил он.
– Призрака. Думаю, что он моряк с корабля, что затонул в 1922.
– С «Ребекки», – сказал призрак, кивая. – Затонул в тумане, которого я не видел никогда прежде и, надеюсь, не увижу снова.
– Здесь никого нет, – медленно сказал Голубые Глазки.
– Ты тогда должно быть жница? – Спросил матрос. Он был невысоким мужчиной, несколько коренастым, с лицом, выглядящим, как побывавшее в более чем в одной драке в баре.
– Мне жаль, но нет. У меня просто есть это, – сказала я призраку, держа свое запястье, чтобы показать ему лунный камень, который еще раз изменился в крошечный фонарик в форме полумесяца. – Но если вы пойдете в кафе на площади, то найдете парочку других людей, которые были на корабле и которые ждут интересующую вас персону.
– О чем это вы говорите? – Спросил мужчина.
– Кафе, говоришь? – Сказал призрак, выглядя обнадеженным. – Как думаешь, у них там найдется глоточек рома?
– Может быть. Кто знает.
– Да, кто знает. Тогда я пойду. – Он подарил мне щербатую ухмылку. – Ты, возможно, захочешь попрактиковаться со своим клиентом, когда я уйду. Похоже, твой дружок не оценил, что ты ничего не поцеловала, кроме его щеки.
Я ничего не сказала, не желая, чтобы мужчина, на которого я запрыгнула, подумал, что я была насколько-нибудь безумнее, чем уже казалась. Явно лунный камень/фонарик содержал своего рода магию, что позволяла только тому, кто носил его видеть призраков.
– Я сожалею; вы, должно быть, думаете, что я наихудшего сорта женщина, – сказала я Голубым Глазкам. – Но тут был мужчина, преследующий меня, и я реально не хотела, чтобы он меня нашел.
Он продолжал удерживать мое запястье несущее лунный камень. Пока он был фонариком, он не глядел на него, но в ту секунду, когда призрак ушел, тот превратился в камень, и он сжал мою руку еще сильнее.
К моему удивлению, вместо того чтобы освободить меня, он сделал несколько шагов в голубовато-белое озерко света, отбрасываемое уличным фонарем. Я вытаращилась, когда фонарь осветил его, это был один из сексапильной двойки, тот, с короткими волосами. Свет падал на него только с одной стороны, но очертания его лица были резкими и угловатыми, ямочка глубоко врезалась в подбородок, его нос был узким, но не прямым, как если бы он был сломан и неправильно сросся. И еще там были те прекрасные глаза, сияющие изнутри, великолепной чистейшей бирюзой, голубые с маленькими черными прожилками, что казалось, вытекали из его зрачка. О, да, это были великолепные глаза… и они были сосредоточены на мне, с взглядом, что заставил меня покраснеть.
– Знаю, это звучит безумно, – я запнулась, – но это правда. Позади вас, в самом деле, кто-то был, только вы не могли его видеть, а я могла. Думаю, это из-за лунного камня, но это и с самом деле, ни, то, ни се. Но я побеспокоила вас достаточно для одной ночи, и ясно, что вы чувствуете необходимость сходить провериться на чесотку или что-то вроде. Имею в виду, что я сделала бы это, если какой-то странный парень внезапно спикировал на меня и начал целовать. Не то чтобы у меня была чесотка, понимаете. У меня совершенно нет чесотки. Фактически, я не уверена, что такое чесотка, хотя знаю, что если вы не осторожны, то можете поймать ее от сексуального партнера. О, Господи. Я заболталась. Мне жаль. Я делаю это потому, что нервничаю или смущена, и ничего себе, я смущена теперь.
Мужчина уставился на меня, как будто я только что превратилась в отбивающую чечетку ламу, с цилиндром и тростью.
– Извините, – снова сказала я, делая легкий жест неясного извинения.
Его глаза сузились, когда он снова взглянул на мою руку.
– А теперь я просто пойду, – неубедительно закончила я, выдергивая свою руку из его и убегая в сторону улицы, мое лицо горело от смущения. – Что с тобой такое, Пия? Что ты лепетала тому бедному мужчине. Положительно ты бормотала как ненормальная особа. Милый Боженька, тебя нельзя никуда брать, не так ли?
Сверкающая красная машина урчала у края тротуара.
– Спорю я даже краснее, – пробормотала я про себя, когда спешила мимо нее. – Я просто должна пойти домой. Ниже этого я уже пасть не могууууууууу!
Прежде чем я смогла полностью пройти мимо, одна дверь открылась, и меня пихнули сзади. Я схватилась за крышу, удерживая себя от падения вовнутрь, но другой толчок в мою спину более или менее согнул меня пополам, в результате я свалилась внутрь автомобиля.

Отредактировано Куджа (2012-08-10 14:52:34)

Привет, праздники вроде закончились, гости уехали.

  Глава 4(бета)

– Мог бы этот день достать меня еще больше? – Спросила я свою пустую комнату, когда, закрыв дверь, прислонилась к ней и осела от последствий слишком большого количества эмоций, испытанных за слишком короткий промежуток времени.
– Это риторический вопрос, или признак твоей чересчур большой усталости для того, чтобы исполнить главную роль в моих фантазиях? – Спросил мужской голос, заставивший меня завизжать и вцепиться в от испуга дверь.
Алек вышел из ванной. Голый Алек. Совершенно голый Алек. Я смотрела на него в абсолютном удивлении.
Он на мгновение приостановился, подчеркивая позу, которую я не могла не одобрить.
– Я напугал тебя? Казалось наиболее благоразумным позволить себе это и подождать тебя тут, чем поднять по тревоге практически всех в гостинице, из-за того, что я искал твоего общества.
Я все еще пялилась.
– Пия? – Довольное выражение мелькнуло на его лице.
– Хмм? – Мои глаза блуждали по его телу. Я ощущала себя немного распутной, так явно глазея на мужчину, лишь потому, что он вышел сюда из моей ванной. Конечно же, он планировал, что я буду пялиться.
– Ты так пристально смотришь.
Я глотнула пару раз, перед тем как смогла сказать.
– Знаю. Мне жаль. Я, кажется, не могу остановиться. Я пытаюсь, но ты голый. Ты весь. Я имею в виду, по-настоящему голый.
– Да, я. Я… ээ… понимаю, что мы расстались в не совсем приятной манере. Надеюсь, ты не будешь держаться решимости Кристоффа и искать против меня правосудия.
– Правосудия? Он ищет этого для вампиров?
Алек улыбнулся. Это была, реально, очень хорошая улыбка, которой я сильно порадовалась.
– Мы работаем вместе, но могу заверить, я не собирался тебе вредить. Фактически, как раз наоборот, – сказал он, слегка покачав бровями.
– Здорово… я вроде как думала, что ты, ну, вознамерился смыться от меня, когда мы были в книжном магазине, – сказала я, настойчиво пытаясь удержать глаза от блуждания. Это было нелегко. – Я скорее подумала бы, что Кристофф собирался утащить меня куда-то, несмотря на факт, что я не та персона, которую вы ищете.
– А, но откуда ты знаешь, что это не ты? – Он сделал несколько шагов ко мне с вспышкой в глазах, от которой мои ладони внезапно вспотели. Его руки взяли в горсти мои груди. – Откуда ты знаешь, что ты не та, кого я ищу?
Я открыла рот, чтобы сказать ему, что я не того сорта девушка и не заинтересована в нем, и он может просто взять свое крайне великолепное тело к чертям, но мысль о том, чтобы сказать что-то настолько явно нелепое, оставила меня с желанием взорваться истерическим смехом.
– У тебя действительно впечатляющий член, – услышала я, что сама сказала, и тотчас же захлопнула рукой рот, потрясенная, что могла сболтнуть не подумав.
Его бедра потерлись об мои.
– Я рад, что ты так думаешь. Я, само собой, излишне оптимистичен насчет него, но естественно пристрастен. Ты хотела бы коснуться его?
– Я солгала бы, если бы сказала, что это вдруг оказалось не в верхушке моего суматошного списка. Гм… ты не возражал бы, если бы я спросила, как ты нашел меня? И не собирается ли Кристофф ворваться сюда в какой-то момент и велеть тащить меня прочь, словно я Зоря?
Его большие пальцы мелькнули по моей груди, заставляя меня задыхаться.
– Давай оставим дискуссию обо всем этом на потом, ладно? Что касается твоего первого вопроса, я последовал за твоим запахом, твоим сладостным, женственным ароматом.
Я уставилась на него в полнейшем одурении.
– Я так и думал, что ты не купишься на это, – сказал он с кривой улыбкой и фальшивым вздохом. – На самом деле, я взял это, пока мы обыскивали магазин.
Он протянул мне проспект гостиницы с картой местности, который я получила, когда группа регистрировалась.
– О. Так ты действительно хотел оказаться здесь? – Спросила я, находя сложным поверить в эту идею.
Тень сомнения промелькнула на его лице.
– Я неправильно истолковал признаки? Я думал, ты также заинтересовалась мной, как я тобой.
Он не мог быть серьезен. Или мог? Он на самом деле не имел в виду то, что я думала, он подразумевал, не так ли?
Я стукнула затылком по двери пару раз, только чтобы прочистить паутину, что так явно опутала мой мозг.
– Пия? Ты в самом деле так смущена, что пытаешься убиться до бесчувствия? – Спросил он, глазея на меня в манере, что была определенно не романтического характера.
– Нет, просто пытаюсь привести в порядок свои мозги. Алек, я… я… о, черт. – Я бросила попытки рассуждать и кинулась на него. Как я упоминала, даже при сильном напряжении воображения меня нельзя было назвать хрупкой, и сила, с которой я врезалась в него, отправила нас обоих неуклюже двинуться назад, пока мы не наткнулись на кровать, на которую плюхнулись в путанице рук, ног и одного чрезвычайно обнаженного члена.
Он засмеялся, когда я забормотала извинения, его руки настойчиво обхватили меня сзади, удерживая на месте.
– Мне так жаль! Я поранила тебя? Раздавила? Ты можешь дышать? О, милый Боженька, я убила тебя!
– Ты не поранила меня, и я просто великолепно могу дышать. Знаешь ли, требуется намного больше, чтобы навредить мне, – ответил он, его голос опять потеплел и наполнился чувственным обещанием.
Я подняла себя с его груди, так, чтобы смочь взглянуть на него вниз, хорошо сознавая, что оседлала его в манере, которая вероятно являлась толкованием настоящего секса, если бы я не была полностью одета.
– Я сплю, не так ли? Я ударилась головой о дверь, когда вошла, и все это мне чудится.
– Уверяю тебя, я совершенно реален. – Снова засмеялся он, и вдруг я оказалась на спине, с его теплой грудью у моих рук, когда он нагнулся и поцеловал кончик моего носа. – Я займусь этим, ты же не против, в конце концов, несмотря на моего друга, охотнее принявшего бы меры, чтобы задержать тебя.
Он соскользнул с меня. Я не смогла не выдать смущенную гримасу.
– Я раньше говорила тебе, что я не Зоря…
– Ш-ш-ш. – Остановил он меня, приложив палец к моим устам. – Тебе не нужно заявлять о своей невиновности передо мной, любовь моя.
Мои брови поползли вверх от обеих вещей: его слов и нежности.
– Я верю, что ты та, кто сказала, ты есть, Пия. Это Кристофф все еще питает подозрения вопреки моим усилиям, но у тебя не должно быть никакого страха, что я позволю ему действовать против тебя. Ты слишком искренняя – твой вкус сладок, как мед – чтобы вводить нас в заблуждение, как ему кажется.
Я вздохнула с облегчением.
– Я так рада, что ты видишь правду, но я говорила, что встречала Зорю раньше…
Он снова остановил мои разглагольствования, на сей раз губами в очень долгом, очень жарком поцелуе.
– Мы решили не говорить о Кристоффе или Зоре. Эта ночь для нас.
В моем мозгу, как белка в колесе все крутились какие-то мысли, многие из которых были об оценке его способности целоваться.
– Это похоже хорошая идея, хотя должна сказать, что я вообще-то не бросаюсь на мужчину, которого только что встретила.
– А, – сказал он, поднимаясь. – Я думал, что это могло бы стать проблемой. Вот почему принес с собой немного выпить.
Он побрел в ванную. Я восхитилась видом его спины, когда он сделал это, потом выбралась из кровати и побежала к зеркалу рядом с дверью.
– Ты любишь шампанское? – Донесся его голос из ванной, вместе со звуками хлопнувшей пробки.
– Люблю! – Сказала я, хватая щетку и быстро расчесывая волосы. Я скривилась на свое отражение, потом быстро покопавшись в своей сумке, извлекла коричную жевательную резинку и жевала ее на извращенной скорости, пока мысленно пробегала по списку существенных проблем. Слава Богу, я купила абсолютно новое нижнее белье для этой поездки, не желая стирать заношенные и несколько потрепанные вещи, которые обычно носила. Но мысль о нижнем белье подняла весь ужас заново – я не могла позволить ему увидеть меня в нем, а тем более обнаженной.
– Хорошо. У меня к тому же есть клубника, но думаю, что мы оставим ее на потом. Ах, приятно охлажденное. – Звенящий звук сопроводил тихий металлический лязг, когда Алек ставил бутылку обратно в то, что я полагала, было ведерком для льда. Я выплюнула резинку в мусорную корзинку, моля, чтобы мое коричное дыхание не было слишком очевидным, потом задрала рубашку, чтобы воткнуться в нее носом и сделать несколько озабоченных вдохов. Я не смогла учуять ничего неприятного, но у меня была масса ходьбы, не упоминая бегства от разных людей. Возможно, я просто не заметила менее чем пряные запахи? Быстрое прикосновение к флакону с духами позаботилось там об этом.
– Кроме этого, может принести немного льда? – Спросил Алек, все еще из ванной.
– Льда? – Здесь было слишком светло, действительно слишком светло. Хотя я включила только один светильник, когда вошла в комнату, Алек включил все остальные, делая большую комнату освещенной так, что каждая выпуклость, каждый кусочек толщины был бы резко высвечен. Я промчалась по комнате и выключила все светильники, кроме единственного у кровати, того, о котором я позабочусь так скоро, как только получу от него пару бокалов с шампанским в них.
– Что ты имел в виду насчет льда?
– А. Не интересуешься этим? Некоторым женщинам не нравится. Ладно, впрочем, мы пойдем более традиционным путем, не так ли? – Послышалось звяканье кубиков льда ударившихся о раковину, когда он выкинул их.
– Что ж – дыхание, подмышки, нижнее белье, отвислые части… о, милый Боженька, противозачаточные! – Я рванула через комнату к своей сумочке и, вывалив все на кресло, начала отчаянно перебирать содержимое, пока не обнаружила небольшой пакетик собранный мной, включающий  противозачаточные таблетки, презервативы, в большем количестве, чем я думала возможным истратить в трехнедельной поездке. Пакетики с презервативами были соединены в одну длинную ленту, которую я наметила разделить по одному, но еще не нашла времени для таких тонкостей. Зажав ленту, я заколебалась, волнуясь о своем нижнем белье.
– Не хочешь, чтобы я зажег пару свечей? Я вижу, тут есть несколько.
Должна ли я оставить на себе трусики? Хотя я не имела большого опыта в соблазнении, время от времени у меня были связи, и я отчетливо помнила один раз, когда у моего партнера случилась совершенно неловкая попытка стащить мое нижнее белье. Возможно, я должна снять его сейчас, спасая Алека от неприятностей. Но, конечно же, он обратит на это внимание, и тогда какое мнение у него будет обо мне?
Образ поднялся у меня в мозгу – пораженное выражение лица Кристоффа, когда я обратилась к нему в парке. Я знала, что Алек подумает: только бесстыжие девицы шатаются по округе иностранных городов без своего нижнего белья, набрасываясь на ничего не подозревающих мужчин.
– Мне хорошо и без свечей, спасибо.
Я метнулась обратно к кровати и забила презервативы под подушку, готовя себя к тому, что я надеялась, было той самой позой, которую я только что принимала.
Алек появился с запотевшей бутылкой в одной руке, двумя бокалами в другой и многообещающей улыбкой.
– Вот ты где, моя богиня. Как соблазнительно ты выглядишь, хотя не думаешь, что ты немного слишком одета для такого случая? В конце концов, я принял неформальный стиль одежды, не считаешь, что тебе было бы правильно сделать то же самое?
– Несомненно. Но… ээ… после того как мы выпьем немного шампанского, ладно? – Сказала я, сдвигаясь назад, так чтобы он мог сесть рядом со мной.
Он нахмурился, переведя взгляд с бутылки и бокалов на меня.
– Я думал, возможно, мы сохраним его на потом, – сказал он, опуская их прежде, чем вдруг потянуть меня на ноги. – Я голоден, прекрасная Пия, и только ты можешь утолить мой голод.
Я бы бросила вызов любой женщине, которая будучи в моей обуви не растаяла бы от этих слов. И я таяла, по всему его телу, обвиснув на нем, слишком пораженная своей удачей, чтобы сделать что-нибудь еще. Руки Алека были повсюду, пока я прижалась неуклюжим поцелуем к его ключице, его рот энергично покусывал мою шею, и почему-то, мои руки нашли путь вниз к его члену, который перешел от бездействия в активное состояние в последние несколько секунд.
– Вот именно, моя дорогая, коснись меня, не стесняйся. Я для твоего наслаждения, как и ты для моего.
Его руки были на моей груди, спине, уговаривая мои бедра раскрыться так, что бы я могла оседлать его ноги, и он вонзился бы в меня, и его рот, жаркий как пламя, все время был на моей шее. Мои пальцы исследовали одинаково горячую плоть меж моих рук, заставляя изумляться, что такая обычная вещь, как кусочек кожи или ткани могла принести нам обоим так много удовольствия.
– Грехи святых, – простонал Алек, его бедра задвигались, когда я погладила его более смело. – Да, именно так, любовь моя. Ты сводишь меня с ума, Пия. Боюсь, я должен… должен…
И тогда он укусил меня, сильно укусил, когда достиг кульминации. Я на мгновение вздрогнула от боли, но он, должно быть, понял, что действовал чуточку слишком грубо с любовными укусами, боль которых ослабла почти тот час же. Его стон затих, когда он сжал меня крепче, его пальцы впились в мои руки, а бедра толкнулись еще три раза до того, как остановились.
– Во имя святых, женщина, – пробормотал он в мои волосы, когда ловко попятился со мной в сторону кровати. – Если бы я сказал, что у меня никогда ничего не было лучше этого, ты, вероятно, расхохоталась бы, но это правда. И теперь, дорогая Пия, ты должна позволить мне ответить взаимностью.
Я была странно ликующей и пустой одновременно. Это было, признавалась я самой себе, когда Алек осторожно стянул кремового цвета льняную блузку через мою голову, с некоторым количеством гордости, имевшейся во мне, так сказать, хорошей ручной работеъой, но тут была и явная нехватка в… ладно, отсутствие. Я гадала над своим недовольством, таким направлением развития событий, пока не поняла с ужасом, что Алек тащит мою, теперь уже испачканную юбку, вверх.
– Нет, я сама сделаю это. Это немного… ээ… мерзко. Почему бы тебе не забраться в постель, а я просто сбегаю в ванную и сниму ее, не создавая больше кутерьмы.
Глаза Алека были наполнены покаянной болью.
– Ты ранишь меня, дорогая. Но я понимаю твою точку зрения – я был несколько более возбужден, чем думал. Естественно, я возмещу тебе загубленную юбку. Позволь снять ее с тебя, и мы продолжим.
Смущение затопило меня, оставив мое лицо пылать.
– Знаешь, в этом, действительно, нет необходимости. Я просто…
– Это совершенно необходимо, уверяю тебя, – сказал он, с волчьей ухмылкой. – Я буду крайне наслаждаться, раздевая тебя.
Я хотела бы умереть прямо здесь на месте, но в равной степени, я хотела испытать все удовольствие, что обещали его глаза. Желание взяло верх над стыдом.
– Хорошо, но ты должен сначала погасить свет.
– Погасить свет? – Легкая хмурость появилась меж его бровей.
– Ты собираешься заставить меня сказать это, не так ли? Прекрасно. Я смогу выдержать немного больше унижения. Я не хочу, чтобы ты видел меня обнаженной, о'кей?
Он мельком глянул вниз на мои груди, на бесстыдных нахалок, едва сдерживаемых лифчиком.
– А. Я начинаю понимать. Ты стесняешься своего тела и думаешь, что я найду в нем изъян.
– Ладно, ты должен признать, что во мне есть много к чему придраться, – прямо сказала я, кивая в сторону света. – Если бы ты просто выключил его, я пошла бы сбросила юбку, и мы могли бы здесь продолжить.
К моему чрезвычайному и полному облегчению, он сделал, как я просила, его смех заполнил вдруг потемневшую комнату, когда он выключил свет. Шелест простыней последовал за: – Тебе нечего бояться, уверяю тебя, но если это заставит тебя почувствовать себя лучше, я удовлетворюсь пиром для других моих чувств.
Пока в ванной, так быстро как возможно, я сбрасывала остатки своей одежды, я осуществила еще одну быструю проверку всего, что было доступно, желая срочно почистить зубы и не сделать чего-то, что разрушило бы то, что, несомненно, собиралось стать лучшим вечером в моей жизни.
Алек хихикал, когда я вслепую нащупывала путь к постели, приостановившись и с минуту попрыгав на одной ноге, когда ударилась пальцем ноги о кроватную раму.
– Ты любительница подразнить, Пия Томасон. Но такое восхитительное поддразнивание, я не могу пожаловаться на твое решение довести меня до безумия от желания. А, вот ты где.
Он был теплым и мужественным, и в значительной степени соответствовал описанию любого воображаемого мужчины, которого я когда-либо представляла. Я скользнула в постель рядом с ним, скрестила пальцы, чтобы он не настаивал пощупать все мои пухлые места. Мужчинам нравятся груди – может быть, если я смогу удержать его интерес на них, он не обратит внимания на мой живот, бедра и насколько большим был мой зад.
– Что у нас здесь есть? Соски? Как очаровательно. – Прежде чем я смогла указать ему на соответствующие места, он погрузился в мою грудь, его руки пощипывал, трогали и вообще прямиком принялись за дело.
– Тебе нравится это? – Спросил он, и я подпрыгнула на кровати, когда он взял один сосок в рот и прищемил его меж зубов.
– Милый Боженька на небесах! – Заорала я, прижимая его голову.
– Я приму это как да. – В его голосе был смех, когда он обратил внимание на другую грудь, а одна его рука начала продвигаться ниже. Я втянула живот, но беспокоиться было не о чем – его рука продолжила дрейфовать ниже, пока он не достиг мест южнее.
– Мне жаль, но я не пользуюсь воском , – внезапно выпалила я, обмерев. Что если все европейские женщины были там безволосыми или, по меньшей мере, подбриты? – Я однажды пробовала эпиляцию в зоне бикини, когда моя подруга собралась замуж, и она умоляла меня попытаться с ней, но я почти отключилась от боли и поклялась никогда не делать чего-то вроде этого вновь.
Его рука, которая на мгновение остановилась, когда я бормотала, раздвинула мои ноги.
– Ты ведешь самый занятный постельный разговор, Пия. Уверяю тебя, я не потрясен или в ужасе. И, пожалуйста, расслабься, любовь моя. Твои ноги напряжены, как у канатоходцев.
Я сделала над собой усилие, решив расслабиться и просто наслаждаться поездкой, задаваясь вопросом, должна ли я поднять тему презервативов сейчас, или подождать пока дела не станут немного горячее. Я полагала, что у Алека займет некоторое время, чтобы вернуть работоспособность, так что это могло подождать.
Это было моей последней связной мыслью, когда его пальцы погрузились в чувствительные зоны, а язык в то же самое время кружил по одному нежному соску. Его пальцы танцевали, когда я корчилась на кровати, руками вцепившись в его плечи, пока он поднимал меня по спирали все выше и выше. Не заняло много времени послать меня в полет, и у меня было ужасное ощущение, что я выкрикивала что-то совершенно неуместное, пока мое тело было готово взорваться новой волной удовольствия.
Его смех коконом обернулся вокруг меня, пока я приходила в чувство.
– Ты так сильно реагируешь, моя обожаемая. Это творит чудеса с моим эго.
Я, было, собралась сказать ему, что не было никакой нужды для его эго сомневаться в его способностях, когда он перекатил меня на мою сторону и прижался сзади, его дыхание легко касалось моего уха, когда он проговорил:
– Я рад, что нашел тебя, Пия. Рад больше, чем ты даже можешь себе представить.
Я лежала немного смущенная, прислушиваясь, как его дыхание выровнялось и, в конечном счете, упало до сонного ритма. Мои эмоции были в смятении, разочарование поднимало уродливую голову. Несмотря на оргазм, я чувствовала себя так, будто все приключение закончилось слишком резко, как если бы оно было не завершено.
– Не будь смешной, – прошептала я самой себе. – Только то, что тебе не потребовался презерватив, ничего не значит. Он мужчина и они не могут делать эти вещи так часто, как женщины. Будь счастлива, что он просто не скатился и не заснул, как только получил удовольствие.
Слова имели смысл, но, тем не менее, внутри ощущалась пустота. Возможно, у Алека были интимные проблемы. Возможно, он устал и просто не имел достаточной выносливости этим вечером. Возможно, он один из тех «один-раз-за-ночь» парней, и это было так.
– Прекрати искать недостатки у бедного мужчины, – проворчала я и прильнула к нему спиной, наслаждаясь ощущением теплого тела, прижавшегося ко мне сзади.
Кроме того, у меня есть еще два дня в Исландии. Так что будут и другие возможности.

Отредактировано Куджа (2012-08-12 03:07:51)

Да всегда пожалуйста! Я до того как "Крадущегося..." начала переводить, сначала эту почитала чтоб в курсе быть, а так как-то странно читать
.

Так скажем у него свои резоны.

Дашутка я конечно все понимаю, но чего ты в мое теме забыла? Если хотела переводить сама, то и тему надо было делать самой, это мало того что просто не вежливо по отношению ко мне, это вообще ни в какие ворота не лезет. Если ты не заметила, то в холодильнике уже был перевод 2 глав, но я не полезла его продолжать а начала свой. И админа про это спросила. А ты просто влезла.

Есть у МакАлистер еще одна последняя переведенная книга, вот и бралась бы. Если не охота ждать не жди но и влезать и хамить не надо. У меня кроме перевода своя жизнь имеется, а еще есть личка где можно спросить прежде чем что-то делать. Это простая вежливость.

Удаляй

Я не вредная, но есть правила на сайте, тема заводится после согласования с админом или модератором. Для этого я посылала пробный перевод и получила разрешение. У нас даже имена в переводах не совпадают.

Эта книга называется "В компании с вампиром" и она недавно только вышла. Она есть на официальном сайте. И в инете уже можно скачать английский вариант. Вот аннотация:
When Francesca arrives at GothFaire to save her mother from the trickster god, Loki, things go from bad to worse. Her immortal ex, Benedikt, is there, full of secrets-and with a new girlfriend. Now Fran must battle a power-hungry group who wishes to dominate both the immortal and mortal worlds-and the woman who claimed Ben's heart. It's a good thing Fran's no ordinary mortal...

Привет вот и ожидаемая глава. Следующие несколько покороче, но у МакАлистер дело не в размере главы, а в ее языке.

                  Глава 6(бета)

– Подпиши.
– Нет. Я не собираюсь этого делать.
Рука Кристоффа напряглась вокруг моего горла.
– Подпиши это, или я сломаю тебе шею.
Нелегко было сглотнуть, когда он вот так наполовину пережал мое горло, но я наконец справилась с этим.
– Слушай, я не знаю, почему ты хочешь жениться на мне…
– Я скорее захотел бы жениться на гадюке, – прервал он. – Алек согласился сделать это, но так как он удобно исчез прошлой ночью, когда я отправился договориться о лицензии , я приношу себя в жертву взамен.
Я слегка ощетинилась при слове «жертва».
– Ладно, ты тоже не особо нравишься мне! Алек намного, намного лучше тебя. Он постоянно улыбается.
– Подпиши эти проклятые штуковины, так чтобы мы могли убраться отсюда. – Зарычал Кристофф, указывая на две копии брачного свидетельства, которые он получил.
Я обнаружила, что он сказал правду о престарелом священнослужителе. Мало того, что он был глух ко всем мольбам спасти меня, но и исполнил то, что, как у меня возникло ужасное подозрение, было брачной церемонией, в то время пока я пыталась урезонить ненормального мужчину рядом со мной.
– Это нелепо. Сейчас 2008. Ты не можешь принудить кого-то выйти замуж против воли. Есть законы.
– Но еще есть взятки, и так как я провел ночь, добывая правильные документы и упрашивая моего старого друга здесь провести официальную церемонию, это будет абсолютно законно и обязательно. Как только ты подпишешь.
– Но мы в Исландии! Я не гражданка. Несомненно, не может быть законным для неграждан пожениться без тонны канцелярской работы. И разве я не должна присутствовать при получении лицензии? Несомненно, должна!
– Имеются способы сделать это возможным, – мрачно сказал он. – Подпиши чертовы штуковины.
– Нет, – сказала я, складывая руки. – И ты не сможешь заставить меня. Убей меня, если хочешь, но я не подпишусь.
Кристофф прорычал что-то грубое, что я почла за лучшее проигнорировать, и выдернул небольшой голубой объект из своего кармана.
– Эй! Где ты заполучит его? – Я попыталась выхватить у него свой паспорт, но он держа его вне досягаемости, перелистывал страницы, пока не дошел до той, где была моя подпись.
– Твой драгоценный Алек дал мне его прошлой ночью, пока ты спала, – сказал он, хватая ручку и всовывая ее в мою руку. Прежде чем я смогла бросить ее, он дернул меня назад к своему телу, удерживая одной рукой, пока сверялся с паспортом.
– Прекрати это! – Завопила я, борясь, когда он принудил мою руку написать неряшливую версию моего имени. – Это незаконно! Ты не можешь этого сделать!
– Уже сделал, – огрызнулся он, вынуждая меня подписать второе свидетельство прежде, чем отпустить. Я отпрыгнула в сторону и потерла сдавленную руку.
– У тебя нет свидетелей Мистер Всезнайские Штаны, – указала я. – У тебя может быть есть тут приятель для проведения фальшивой церемонии, может и есть версия моей подписи, но не было никаких свидетелей церемонии, и я уверена, что даже в Исландии у тебя должны быть свидетели.
Кристофф сунул два пальца в рот и выдул пронзительный свист, который казался оглушительным в ограниченном пространстве маленькой церкви.
Два мужчины вышли из того, что, как я полагала, было задней комнатой. Они оба рассматривали меня, когда шли вперед, говоря на языке, который я не знала.
– Кто-нибудь из вас говорит по-английски? – Сладко спросила я.
– Тот, что слева, мой брат Андреас. Другой – мой кузен Ровен, – сказал Кристофф, едва ли не ухмыляясь от моего оцепенелого взгляда. – Они оба говорят на дюжине языков, включая английский.
Моя рука зудела пощечиной стереть этот взгляд с его лица, но я сдержала свой норов.
– Не думаю, что в этом будет какой-то прок, если я скажу, что ваш брат свихнулся? – Спросила я мужчину по имени Андреас. У них не было большого фамильного сходства, хотя он тоже был таким мужчиной, которые заставляют женщин останавливаться и глазеть.
– Не больше чем любой из нас, – ответил Андреас, а потом подписал свидетельства.
Мое сердце упало, когда второй мужчина сделал то же самое. Эти трое тихо беседовали в течение нескольких минут, пока я рассматривала свои альтернативы. Я бы сбежала от них, если исключить Кристоффа, продолжавшего удерживать мою руку, не говоря уже о факте, что у меня не было бы шанса опередить любого из присутствующих мужчин – исключая священника, и даже он выглядел необычайно проворным для каким там был его возраст, смеющимся над чем-то, что рассказывал вампир именуемый Ровеном.
Тут почему-то меня поразила странная идея.
– У тебя есть… ты знаешь… клыки? – Спросила я Кристоффа, делая легкий клыкастый жест пальцами. – Как клыки Дракулы?
Все трое мужчин уставились на меня, как если бы я превратилась в гигантского ленивца на коньках.
– Выходит нет? Так вся эта клыкастая чепуха – миф?
Взгляд недоверия на лице Кристоффа почти стоил испытаний, чтобы оказаться тут.
Ровен взорвался хохотом. Андреас нахмурился, сказав что-то, что прозвучало как итальянский.
– Вы знаете, обычно я довольно осмотрительный человек, – сказала я Андреасу. – Но с тех пор как я проснулась этим утром, и обнаружила мертвую женщину в своей ванной, сбежала от полиции, была похищена вампиром и вынуждена участвовать в фальшивой свадьбе, запреты, которых я обычно придерживаюсь, исчезли. Уверена, вы простите меня, если я скажу, что очень грубо говорить на языке, который не все могут понять.
Ровен засмеялся еще сильнее.
Хмурый взгляд Андреаса потемнел на мгновение, а потом он внезапно улыбнулся. Хотя его лицо даже близко не было таким жестким как у Кристоффа, его улыбка была столь же пугающей. – Я сказал своему брату, что он должен был просто убить тебя, а не жениться.
– Мы не женаты, – сказала я, скрещивая руки на груди и показывая то, что я надеялась, выглядело как храбрость. Так как я была окружена тремя высокими, чрезвычайно красивыми кровососущими злыднями, то конечно чувствовала себя далеко не храбро, но я не сделаю ничего, чтобы позволить им узнать это. – Это была незаконная церемония.
Двое мужчин вопросительно взглянули на Кристоффа.
Он наградил меня озлобленным взглядом.
– Она была совершенно законной.
– Не была! Я не понимала ничего, что сказал священник, не говоря уже о том, что не соглашалась на нее! Кто его знает, может он исполнил поминальные обряды!
– Нет, но я могу договориться об этом, если хочешь, – сказал Кристофф с мягкой угрозой.
Я задрала подбородок. Я может и не была храбрейшей из женщин, но ненавидела когда меня запугивают.
– Ты даже не поцеловал меня. Свадьбы всегда заканчиваются поцелуем. Так-то вот!
Молчание наполнило церковь за мгновение до того, как Кристофф издал низкий звук глубоко в своей груди и дернул меня к себе.
– Ты рычишь на меня…? – Хватило у меня времени сказать прежде, чем он поцеловал меня.
Мой разум, никогда не бывший особенно надежным во время стресса, прекратил работать и оставил меня трепыхаться в руках Кристоффа. Это не было тем же самым поцелуем, которыми Алек донимал меня всю прошлую ночь – это был поцелуй агрессии, наказания, вторжения. Он даже не ждал моего позволения войти, его язык оказавшись там внутри моего рта, стремительно кружил, как будто это было его место. Но даже Алек не целовал меня так глубоко!
Я настойчиво пихнула Кристоффа в грудь и выдернулась из его хватки, вытирая рот тыльной стороной руки.
– Если ты когда-нибудь сделаешь это снова, то, помоги мне Боже, я… я… я не знаю, что я с тобой сделаю, но ты можешь ставить на свою задницу, это будет ужасно!
– Брак законен, – сказал Кристофф, запихивая один из подписанных листов в мои руки. Его глаза пылали изнутри, выглядя странно светлее, чем я их помнила. – В комплекте с поцелуем. Скажи это твоим друзьям жнецам.
Я открыла рот, чтобы сказать ему, что они не обязательно были моими друзьями, но он не ожидал рядом моего ответа. Он просто развернулся на каблуках и вышел из церкви. Я несколько мгновений с удивлением смотрела прежде, чем повернуться к другим двум вампирам. Они взирали на меня глазами полными злобы и подозрения.
– Он ушел, – сказала я, слишком удивленная, чтобы беспокоится,  заявляя об очевидном.
– Если ты только подумаешь использовать свою силу против него, я гарантирую, что ты заплатишь способом, который не можешь вообразить, – пригрозил Андреас прежде, чем тоже вышел.
Ровен, ничего не сказал, просто наградил меня долгим, тяжелым взглядом, отпихнул в сторону и так же ушел.
– Скатертью дорога! – Завопила я им в след, идя к двери, чтобы увидеть, как две машины сдали назад и умчались по извилистой дороге. В этот момент я поняла, что была оставлена в затруднительном положении: одна, без денег, документов, или даже ясного знания названия городка, в котором  была брошена. – Эй? Кто-нибудь? У меня нет машины. Ау?
Я повернулась назад к священнику, но он тоже исчез, оставив меня стоящей на продуваемом ветром утесе, вне холодной, сырой маленькой каменной церкви, сжимая свидетельство о браке, который, я знаю, был фальшивым… но у меня возникло ужасное подозрение, что никто больше не обращал на это внимания.
– Замужем за вампиром, – сказала я вслух слова, унесенные вдаль ветром. – О, радость. И что я собираюсь теперь делать?
– Не думаю, что вы знаете путь в Остри?
Я повернула голову и уставилась абсолютно без всякого удивления на полупрозрачную фигуру, которая там стояла. Я подняла бровь при виде призрачной лошади рядом с ним, но не сказала ни единого слова о факте, что еще один призрак спустился ко мне.
– Боюсь я новенькая в этой области. Вы… ээ… мертвы.
– Как видите. – Мужчина, который был одет в то, что выглядело как Викторианское платье, нахмурился. – Вы же жница, и не знаете где Остри?
– Боюсь, нет, но поскольку я явно теперь представитель призраков по связи, полагаю мне лучше узнать это. Как вас зовут?
– Ульфур.
– Как поживаете? Я Пия, и да, я – Зоря. – Я протянула руку. Лунный камень еще раз преобразился в маленький фонарик. – Но боюсь я новенькая на этой работе, и, тем не менее, не знаю всей подноготной обо всем этом. Так что вы должны присоединится к другим, покамест ждете, что я выясняю, что это.
– Другие? – Спросил он.
– Три других призрака. Они вернулись в город. Не думаю, что у вас есть магический способ телепортировать нас туда.
Он скривил губы и с любопытством воззрился на меня.
– Нет? Я так и думала. Ладно, полагаю нам лучше пойти посмотреть есть ли тут автобус или что-то вроде. Вы можете пойти со мной.
– А другие? – Спросил Ульфур, идя в шаге за мной, когда я начала выбирать путь по скалистому склону к рыбацкой деревушке внизу.
– Я сказала вам, что они вернулись в город. Думаю, что вернулись. На самом деле я их не видела, когда оставляла, но это могло случится, потому что у Анники был камень.
– Нет, я имел в виду других здесь. – Он махнул в сторону побережья.
Я осторожно придвинулась к краю утеса и посмотрела вниз. Вдоль скалистой береговой линии бесцельно бродила группа приблизительно из двенадцати призраков. Они взглянули вверх, где стояла я, смотря вниз с возрастающим отчаянием. Еще больше призраков. Как раз то, чего мне не хватало, чтобы осложнить дела.
– Это жница, – проревел им вниз Ульфур.
Они помахали.
Я подняла изнуренную руку и помахала в ответ.
– Вы все призраки? – Спросила я Ульфура.
Он кивнул и погладил голову своей лошади.
– Оползень. Стер половину деревни. Я был в университете в Рейкьявике, но приехал домой на день рождения своего отца.
– Ай. Вы в самом деле очень хорошо говорите на английском, – сказала я, заинтересованная этим фактом.
Ульфур улыбнулся.
– Тут нечего делать со своим временем, кроме как наблюдать и слушать людей. Компания выполняет туры отсюда к местным фьордам, так что мы получаем уйму туристов. Это обеспечивает всех нас великолепным средством для изучения других языков. Английский первый, выученный нами, и теперь, когда начались японские туры, мы надеемся следующим выучить этот язык.
– Я полагаю, это снабжает развлечением. – Я задумалась на мгновение. – Может вам всем лучше остаться здесь, пока я смогу понять, как вам добраться на небеса. Ээ… в Остри. Куда угодно.
– Я не знаю, в безопасности ли мы здесь, – сказал он, его лицо стало серьезным. – Был замечен Иларги.
– Один из тех плохих жнецов, душепожирающих парней? – Легкая дрожь пробежала вниз по моей спине. – Они вовсе не кажутся хорошими. Ладно, полагаю, вы все должны пойти со мной.
Он кивнул и проорал приказы народу внизу.
Я глядела на море, голубовато-серое, качающееся от ветра, и задавалась вопросом, что я, спрашивается, собираюсь теперь делать. «Могла ли моя жизнь стать еще страннее?».
Шум ветра и крики чаек, вьющихся над головой, были единственным ответом на мой вопрос. Я бросила последний взгляд на море, потом сделала знак ожидающим внизу призракам и указала на деревню. Слабый крик «ура!» встретили мои уши, когда я сжала руки в карманах и начала спускаться по тропинке в деревню, Ульфур и его лошадь следовали за мной по пятам.
«Во что, спрашивается, я вовлекла себя? И что более важно: как я собираюсь выбираться из этого?».
У меня заняло добрую часть дня добраться назад в Далькафьордхар. Я не хотела сталкиваться с полицией, так что воспользовалась единственным автобусом, отправляющимся из рыбацкой деревушки, молясь, чтобы полиция не задерживала людей собравшихся в город. Случилась небольшая драка, когда водитель узнал что мне нечем заплатить, но я преуспела в возвращении в Далькафьордхар с помощью того, что вцепилась с отчаянным упорством в поручень за одним из сидений. Поскольку ни один из пяти пассажиров автобуса не говорил на английском – или не пожелал быть вовлеченным – я не совсем поняла, какие угрозы использовал водитель, но, наконец, он бросил попытки извлечь меня и позволил ехать, больше не  беспокоя.
На Ульфура, его лошадь и двенадцать других призраков не было поднято не единой жалобы, но только потому, что никто кроме меня их не видел. Все призраки были благовоспитанными, несмотря на то, что мужчины, женщины и дети, одетые в одежду, носимую полтораста лет назад, все они были трогательно благодарны, что я взяла их под свое крыло.
– Я не могу ничего гарантировать, но полагаю что кучей безопасней, – сказала я им после того, как водитель автобуса отстал от меня, везя нас вверх, по дороге к главному шоссе.
Женщина, сидевшая рядом со мной, подарила мне странный взгляд уголком своего глаза. Я улыбнулась ей, но не имела сил попытаться объяснить, что в этот момент призрак сидел на ее коленях, в то время как лошадь обнюхивала ее сумку лежащую на полу рядом с ней.
– Вы жница, – сказал призрак пожилого мужчины, кивая на Ульфура. – Он сказал, что вы возьмете нас в Остри.
– Это идея. – Сказала я, покусывая свою нижнюю губу.
Женщина стрельнула в меня еще одним взглядом, а потом встала и пересела ближе к водителю.
Я размышляла над своим выбором до конца длинной часовой поездки до города. Я имела слабое представление, как помочь призракам, но люди из Братства в церкви должны что-то об этом знать. Несомненно, я должна была пойти к ним, чтобы добраться до конкретики. Может быть, один из них смог бы даже забрать и направить всех призраков к их воздаянию.
Поощренная этой мыслью, я села обратно и попыталась мыслить положительно.
Вид полицейской машины, медленно патрулирующей улицы города, когда мы прибыли, покончил с хорошим настроением. Опасаясь быть схваченной полицейским патрулем, я выбралась на первой остановке, потратив добрые двадцать минут, тщательно выбирая свой путь через множество закоулков и переулков, который я смогла найти, с вереницей призраков, тянущихся за мной.
– Куда мы идем? – резко спросил один из призраков, раздраженно выглядевшая девочка-подросток, с плаксивым голосом. – Мы собираемся идти всю дорогу до Остри?
Старшая женщина утихомирила ее, обеспокоенно глянув в мою сторону.
– Не разговаривай так со жницей. Она покажет нам путь.
– Мы надеемся на это, – пробормотала я. Солнце на небе было низко, посылая длинные чернильные тени от зданий, делая переулки особенно сумрачными.
Я бдительно следила за всякими участниками тура, которые могли бы вдруг опознать меня, и приняться шуметь и вопить, но улицы были свободны от американских туристов-одиночек.
– И это тоже хорошая вещь, – сказала я, когда срезала путь позади ряда зданий, избегая занятых перекрестков. – Все, в чем мы нуждаемся сейчас, это бежать к кое-кому, кого я зна… уф!
Темный силуэт появился из ниоткуда, твердый как кирпич, и в миллион раз страшнее.
Бирюзово-голубые глаза смотрели на меня из глубин темноты.
– Что ты здесь делаешь? – Спросила я, слишком раздраженная, брошенная черт-те где, чтобы испугаться Кристоффа. За мной собрались призраки. Лошадь Ульфура тихо заржала.
– Кто он? – Спросил пожилой призрак мужчины.
– Не знаю. Думаю, хоть она знает его, – ответил Ульфур.
– Знаю, хоть это ни к селу, ни к городу, – ответила я.
Брови Кристоффа поднялись.
– Извини. Я говорю со своими призраками.
Он сузил глаза.
– Призраки, множественное число?
– Да. Их тринадцать. Четырнадцать, если считать призрак лошади.
Кристофф был молчалив секунд десять.
– Где Алек?
Я уперла руки в бедра, более чем немного раздраженная.
– Ты всерьез думаешь, что я пряталась бы по глухим переулкам со стадом призраков, если бы он был со мной?
– Он сказал, что собирается найти тебя. Он не нашел?
– Нет. – Я впилась взглядом в Кристоффа, когда он вышел из тени, соблюдая осторожность и избегая тусклых участков солнечного света, что проникали вниз сквозь здания. Я призадумалась, чувствуя неуверенность, каковы были мои эмоции относительно Алека. У меня была целая куча вопросов к нему, начиная с Анники и его поступков вплоть до того, почему он ускакал, оставив меня одну и ничего не сказав. – Когда ты говорил с ним? Он упоминал что-нибудь об Анники?
– О! Это же Темный! – Сказал Ульфур позади меня. Послышался ропот согласия.
– Он очень красивый. Он может кусать меня каждый день, – сказала плаксивая девочка. Я стрельнула в нее взглядом. Она ухмыльнулась мне.
– Что тут сказать? – Ответил Кристофф, его угрюмый вид был реально мирового класса. – Я полагаю, что должен взять тебя к нему.
– Ты не обязан показывать свое отвращение столь явно, – огрызнулась я, мою гордость снова и снова жалил факт, что он, очевидно, сильно не любил меня. – Это походит на то, будто у меня есть вши или что-то вроде того! И, для сведения, ты мне тоже не очень сильно нравишься. Ты совсем не то, на что должен быть похож вампир.
Это озадачило его на несколько секунд.
– И на что именно, ты думаешь, должен быть похож Темный?
– Сексуальный! Как Энджел  и те парни из фильмов про вампиров. Ладно, кроме задоголовой версии, но она и не должна быть сексуальной.
– Ты не считаешь меня привлекательным? – Спросил он, странное выражение мелькнуло на его лице.
– Я считаю! – Сказал призрак девочки-подростка.
Я проигнорировала ее и сделала большой показательный осмотр Кристоффа с головы до ног. Если я прежде думала, что у него были сексуальные глаза, то они определенно улучшились вблизи. Его волосы были вроде бы каштановые, красновато-коричневые, с кудрями, выглядевшими мягкими как атлас. Его лицо было суровым, как я заметила, но это была красивая суровость, с ямочкой на подбородке, которая почему-то продолжала притягивать мой взор. Как и Алек, он был на несколько дюймов выше меня, но где у Алека были более сильные мускулы, Кристофф обладал худощавым сложением, что почему-то напомнило мне большую кошку, льва или пантеру. Я проигнорировала ширину его груди, говоря самой себе, что у Алека она была столь же широка. Его ноги были длиннее, хотя заполняли его потертые джинсы в манере, которая заставила меня восхитится его явно мускулистыми бедрами. У меня появился внезапный импульс обойти и взглянуть на него сзади, но я быстро отмела его. У меня было такой чувство, что призраки, никогда не простят мне, если не услышат конец этого.
– Привлекательный? – Я выдала чуть небрежный смешок, который прозвучал крайне напряженно. – Нет, нисколько. Ни в малейшей степени. Мертвая крыса вон там источает больше сексуальной привлекательности, чем ты.
– Она что слепая? – Я услышала, как девочка спросила кого-то еще. – Или просто тупая?
– Ш-ш-ш, дитя, и позволь жнице разобраться самой, – ответила старшая женщина.
– Правильно, мисс, позвольте ему понести наказание, – заговорил другой женский призрак. – Не разрешайте вашему мужчине думать, что он может вот так с вами разговаривать.
– Он не мой… – я остановилась прежде, чем сказала что-то большее.
Кристофф просто стоял там и глядел на меня этими сверхъестественными глазами, заставляя чувствовать себя немного неловко.
– О, хорошо, я чертовски солгала. Да, ты очень привлекателен, как будто настолько сексуален, чтобы можешь заставить женщин захотеть содрать с себя нижнее белье и наброситься на тебя. Теперь счастлив?
Он даже не моргнул, просто пялился на меня в течение секунды или двух.
– Ты имеешь в виду, как ты прошлой ночью в парке?
Мои щеки вспыхнули от воспоминаний. Я оглянулась за себя. Все призраки собрались вместе полукругом, с интересом наблюдая за мной. Даже лошадь, казалось, ждала, чтобы узнать, что я скажу потом.
– Это была совершенно другая ситуация. И на мне было нижнее белье, благодарю! Не считаясь с твоим божество-среди-мужчин статусом, ты мне не нравишься. Ты оскорбил меня, преднамеренно запугал, и пытался заставить почувствовать вину за что-то, в чем нет моего греха.
Его глаза потемнели. Клянусь Богом, бирюзовый цвет потемнел на пару тонов. Я наблюдала очарованная, как черные лучики от зрачка, казалось, удлинились и заполнили радужку.
– Когда я оскорбил тебя?
Слова вырвали меня назад из мечтаний о том, что у плохих мужчин часто оказываются такие привлекательные глаза.
– Что? О. А когда ты не оскорблял меня? Ты хотел убить меня прошлой ночью.
– Если бы я хотел, чтобы ты умерла, ты была бы мертва, – сказал он тем же тоном. Это напугало меня больше чем что-то еще.
– О-о-о, – произнесли все как один призраки, словно это был общий вздох.
– Да, ладно… а слова, что ты сказал мне, что скорее женишься на гадюке, чем на мне, – сказала я Кристоффу, разгневанная достаточно, чтобы не беспокоится, что утверждаю это перед зрителями или нет.
Его губы сжались.
– Ты тоже не хотела выходить за меня замуж.
– Они женаты? – Спросила девочка-подросток угрюмым голосом. – Это несправедливо.
– Нет, конечно, я не хотела выходить за тебя, и все еще не хочу. Я не знаю тебя, не говоря уже о том, есть ли у тебя тот вид чувств, что обычно заканчивается свадьбой. И есть небольшой факт, что ты злобный вампир, а я, очевидно, одна из хороших ребят, так что весь этот Ромео-и-Джульетта сценарий не может сработать.
Он сделал пару шагов, приближаясь ко мне, его взор стал угрожающим.
– Если ты думаешь, что я питаю романтические иллюзии из-за простой юридической выгоды, то советую тебе еще раз подумать. Я не Ромео.
Забыв о призраках в своем гневе, я сделала шаг к нему, концы моих туфель оказались на минимальном расстоянии от его, когда я встретилась с ним взглядом, чтобы сказать, что не была дурой, за которую он меня принял.
– Вывод, полагаю, что я не Джульетта? Ладно, благодарю, ты не должен указывать, что нужно что-то делать с фактом, что тебе не нравится, что Алек и я провели ночь вместе.
Голубоватое пламя разгорелось к жизни в его глазах, когда он склонился ко мне.
– Не нравится это? Ты имеешь в виду, что я ревную?
– Конечно же, нет, – сказала я, собирая рваные клочья моего достоинства. – Я не незнакома с зеркалом, и ты сделал предельно ясным, что думаешь, что я не только физически отталкивающая, но что Алек сумасшедший, если не испытывает те же самые чувства, что и ты.
– О чем это ты говоришь? – Спросил он, его глаза сузились. – Я не говорил, что ты отталкивающая и что осуждаю Алека за то, что он спал с тобой. Его личная жизнь не мое дело.
– А кто Алек? – Услышала я шепот за собой.
– Ш-ш-ш! Я думаю, что они как раз добираются до хорошей части.
– Фактически, ты не говорил слово «отталкивающая», нет, но подразумевал, что тебя воротит от простого взгляда на меня, – сказала я, внезапно почувствовав себя так, будто собираюсь заплакать. Почему я должна волноваться, что он подумает, что я непривлекательная грузная нахалка? – Ты не можешь отрицать, что единственная причина, почему ты поцеловал меня, состоит в том, что я заставила тебя.
– Разумеется, я отрицаю это. – Он склонился ко мне еще ближе, пока я не смогла ощутить его дыхание. – Никто не может заставить меня сделать что-то против моей воли. Никто.
Я проигнорировала тот факт, что, казалось, не могла набрать достаточно воздуха в свои легкие, и наградила его хладнокровным взглядом.
– О, в самом деле? Так ты действительно хотел жениться на мне?
– Я сказал, что был готов сделать все что угодно, чтобы не позволить тебе целиком обрести силы Зори, и имел это в виду, – ответил он, голосом низким и скрипучим.
Воздух в переулке, казалось, нагрелся на несколько градусов.
– Это подразумевает, что ты действительно хотел поцеловать меня, – сказала я, чувствуя необходимость пару раз прокашляться, прежде чем смочь заговорить.
Его взор упал на мои губы, и я внезапно осознала более ужасающий факт – я хотела, чтобы он поцеловал меня. Прямо тогда, прямо там, перед призраками и любым другим, кто шатает вокруг. Я хотела почувствовать его рот на своем, и его вкус снова, и свое трение об него в совершенно неприличной манере. Но хуже всего, я хотела, чтобы он принудил меня к поцелую, чтобы я могла притвориться для самой себя, что совершенно этого не хотела.
Стыд и брезгливость ворочались во мне вместе со смущением и нерешительностью. Как я могла спать с одним мужчиной и на следующий день желать поцеловать его злого друга? Что было со мной не так?
– Я никогда не противился поцелуям со смертными, – сказал Кристофф своим глубоким, необычайно сексуальным голосом. Я слегка задрожала, несмотря на стремительный жар, что заставил меня весьма остро почувствовать одежду, обтягивающую мою кожу. – И я не нахожу тебя отталкивающей.
– О, – сказала я, мой мозг бросил любую попытку здраво мыслить и выпал в осадок, позволяя моему рту реально бесцветно сказать:
– Ладно. Ты тоже не отталкивающий.
Я готова была поклясться, его глаза просветлели. Они перешли от бирюзово-синего к голубому, как яйцо малиновки цвету, темные лучики от его зрачка еще потемнели. Я сделала глубокий вдох в близи его, задаваясь вопросом, почему я могла ощущать воздух, входящий в мои легкие, но все еще чувствовать себя легкомысленной и задыхающейся. Мои груди потерлись о мягкую кожу его куртки, ощущение снова заставило меня задрожать.
– Я рад, что ты так считаешь. – Его губы легко коснулись моих лишь легчайшим касанием, более небольшим толчком, чем поцелуем, но с ним я, наконец, пришла в себя.
– Я не проститутка, – заорала я, захватывая в обе горсти его куртку и встряхивая их. – Не сплю однажды с мужчиной и не целуюсь потом спустя день с его другом, не зависимо от того, насколько я этого хочу. Я не того сорта девушка! Ты плохой. Ты злой. Ты вампир, черт возьми! Но ты не Энджел, и я не Баффи, и ты можешь просто перестать заставлять меня смущаться из-за всего этого!
Озадаченный взгляд сопровождался быстрым всплеском гнева в его глазах, и затем он поцеловал меня, действительно поцеловал, с губами, языком и руками в моих волосах, а я потерялась во всем этом. Его язык обвился вокруг моего в эротическом сложном танце, что заставил меня внезапно осознать все виды эрогенных мест на моем теле. Я потерлась об него грудью, позволяя смаковать себя, наслаждаясь ощущением его тела, такого твердого и горячего, и чрезвычайно мужественного.
Хорошая вещь, что он удерживал меня, потому что мои ноги начали слабеть под воздействием поцелуя. К тому времени, когда он отодвинулся, я задыхалась, ошеломленная силой эмоций, что, казалось, брали начало в нем, но которые я необъяснимо разделяла. Я уставилась на него в неподдельном изумлении, не уверенная, как сделать что-нибудь еще.
Его глаза были бледно-голубыми, как ледяное озеро.
– Дискуссия о том, кто из нас действительно является злым, подождет до другого раза. Ты здесь не в безопасности. Мирская полиция ищет тебя, и несколько жнецов живут здесь.
Я отступила, мое лицо покраснело от смущения при этих словах. Я становилась своим худшим кошмаром – нахальной бесстыжей женщиной. Что он должен был подумать обо мне? Я почти соблазнила его в переулке, во имя Господа, прямо перед стадом призраков, через день после того, как провела ночь с его приятелем. Я подняла подбородок и восстановила свое самообладание.
– Я полагала, что полиция будет искать меня. Однако я не боюсь людей из Братства. Я знаю, что у тебя есть с ними проблемы, но они не представляют для меня угрозы.
– Не представляют? – Слабейший намек на улыбку показался на его чертовых губах. Я оттащила свой взор от них, наградив себя мысленной лекцией о морали. – А что ты думаешь, они собираются сделать, когда обнаружат что их драгоценная Зоря замужем за Темным?
Я нахмурилась.
– Если Зоря должна быть замужем за одним из их собственных людей, как ты сказал, они не будут счастливы, но они едва ли намерены что-то сделать мне кроме, как забрать камень и сделать кого-нибудь еще Зорей.
– Это не так работает, – сказал он, его лицо стало жестким и непреклонным. Даже таким я восхищалась им так, что ужасно хотела поцеловать его, желание сделать вышеупомянутое хлынуло в меня. Я беспощадно задавила его. – В их глазах ты запятнана замужеством со мной. Единственным способом для них смочь получить новую Зорю является устранить старую.
Я уставилась на него с растущим пониманием.
– Ты имеешь в виду, что они убили бы меня, чтобы получить новую Зорю?
– Мм-м, – сказал Ульфур. – Это не очень хорошо звучит.
– Ты замужем за мной, – ровно сказал Кристофф, с нечитабельным лицом. – Ты теперь не можешь принять полную силу Зори, и поэтому бесполезна для их целей. Алек будет держать тебя в безопасности, так, чтобы они не смогли назначить новую.
– Я не верю тебе, – сказал я ему, пытаясь убедить себя, что он лгал. Если быть честной, я не была уверена, что он лгал, но кое-что не звучало правдиво. Я только не понимала, чего было больше.
Он пожал плечами.
– Это проблема Алека. Он будет иметь с тобой дело. Я выполнил свою часть.
– Я не что-то, с чем имеют дело, хотя оценила бы возможность поговорить с ним, – сказала я с таким большим достоинством, какое смогла собрать. Которого, при условии, что я только что присасывалась к его языку, было не так уж много. – Однако у меня есть несколько вопросов для обсуждения!
Три тени поднялись позади Кристоффа, тени, что быстро превратились в человеческие фигуры. Я заметила слабую вспышку света с длинного лезвия, которую уловил мой взор. Кристофф хлопнул рукой меня в грудь, посылая свалиться назад в большое нагромождение деревянных ящиков. Я сильно ударилась головой о дерево, но к тому времени, когда мое зрение прояснилось, я поняла, что он не напал на меня, а просто отпихнул в сторону, пока занялся нападавшими.
И занялся, так занялся. Я не представляла, где он носил двойные кинжалы, что сейчас сверкали в его руках, но он кружил и нападал с невероятной грацией и силой, послав двоих из троих мужчин в полет в обратном направлении. Один из них обрушился к моим ногам. Я подхватила пустой ящик и опустила его тому на голову, когда он собрался подняться, чувствуя огромное удовлетворение, когда мужчина свалился без сознания на землю.
Призраки прыгали вокруг, вопя и выкрикивая советы, неспособные воздействовать в какой-то мере, их призрачные фигуры добавили только другой уровень сюрреализма в ситуацию.
Сражение Кристоффа с двумя другими мужчинами было закончено почти так же быстро, увеличивая мое уважение к его мастерству. Одного из мужчин он приложил о ближайшую стену, чего было достаточно, чтобы заставить нападавшего сползти недееспособным на землю, где он лежал неподвижной кляксой. Последний мужчина единственный владел мечом, он кричал что-то Кристоффу и резал его ритмичными ударами клинка.
Кристофф парировал их все, ударом одной ноги попав мужчине прямо в грудь, что тоже отправило того сползти вдоль стены. Я почти что собралась поприветствовать его, когда была внезапно болезненно отдернута назад за волосы со жгучим ощущением в горле. Мужчина, которого я ударила ящиком, рыча ругательства, тянул меня назад, к другому концу переулка.
– Тронь меня, и она умрет, – выплюнул он, потом издал самый непотребный смех, какой я когда-либо слышала, и продолжил на незнакомом языке.
– Он не может убить нашу жницу, не так ли? – Спросил пожилой призрак.
– Я так не думаю, – нерешительно сказал Ульфур.
– А что случится с нами, если сможет? Иларги заполучит нас! – Завопила девочка-подросток.
Я извивалась, пытаясь прижаться к земле, так чтобы смочь выкрутится из захвата нападавшего, но он держал меня слишком сильно, сохраняя равновесие.
Кристофф ничего не сказал, просто крался вперед к нам, его глаза стали черными как полночь. Я задрожала от их вида, понимая теперь, что Анники говорила о вампирах. Кристофф не был человеком. Он был чем-то незнакомым, чем-то темным и опасным, и каждый инстинкт, которым я обладала, говорил мне убираться прежде, чем он схватит меня.
Я закричала, но голос резко оборвался, когда мой захватчик завернул сильнее свою руку в моих волосах прежде, чем швырнуть меня в сторону о кирпичную стену. Я снова увидела звезды, когда боль вспыхнула в красных волнах, что оставили меня в тошнотворном состоянии и почти бессознательную. Я схватилась за что-то, удерживая себя от падения в глубокую темную яму, где я, кажется, качалась на краю, мои пальцы сомкнулись вокруг холодного металлического края.
Воздух двинулся мимо меня, когда  глаза медленно прояснились, оставляя меня с ясным видом Кристоффа, спокойно вытирающего окровавленное лезвие о распростертую фигуру, лежащую у моих ног. Я сжала контейнер для мусора со все своей силой, в ужасе уставившись на тело. Хотя мой нападавший упал лицом вниз, я знала без сомнения, что он был мертв.
И Кристофф убил его.
Прямо на моих глазах.
Если я нуждалась в каком-то доказательстве тому, что то, что сказала Анники, было реальным вариантом развития событий, это определенно было им.
Я глядела теперь в дымчато-голубые глаза Кристоффа и видела гнев, который он ощущал, видела ярость, опасность и триумф победы. Я поднялась и побежала вниз по переулку прочь от него, прежде чем я даже поняла, что мои ноги все еще будут работать.
Голоса называли мое имя, один из них был его, но я побежала еще быстрее, вслепую огибая стены, и преграды, и даже машины, когда бешено устремилась через город, уверенная только в одной вещи – Кристофф был убийцей. Алек не мог быть как он. Или мог?

Отредактировано Куджа (2012-08-12 17:20:40)

Привет вот и глава. Алекс солнце спасибо за поздравление.

                          Глава 7(бета)

Легкий ветерок взъерошил мои волосы.
– Пия? Вы в порядке?
Я взглянула вверх оттуда, где сидела на корточках, рыдая уткнувшись колени, прямо в ноздри призрачной лошади. И сдержала испуганный крик, угрожавший вырваться у меня, а вместо этого засопела, отчаянно желая иметь в кармане бумажный носовой платок.
– Ульфур?
– Да, это я. – Его лошадь обнюхала мои волосы, потом фыркнула в них и потрясла головой. – Рагнар, оставь ее. Она не захочет иметь тебя домашним животным.
– Не думаю, что смогла бы, если бы даже захотела, – сказала я, бросив искать, и уткнувшись мокрым носом в свой рукав. Я отодвинула мусорные урны, что скрывали меня, и поднялась на слегка шатающаяся ноги, совершенно не удивленная, обнаружив пространство за библиотекой, где я свалилась, теперь заполненным призрачными сущностями. – О, Боже, вы нашли Карла и Марту.
– Да, они прятались рядом с парком. Там был другой мужчина – думаю, моряк, но он сказал, что будет искать ром и найдет нас позже. Вы поранились? – Лицо Ульфура было исполнено беспокойством, каковое было в различных степенях и у тех других призраков, толпившихся вокруг меня. Всех, кроме язвительной девочки-подростка, а она была занята, ковыряя под ногтями, пока женщина, как я полагаю, бывшая ее матерью не отвесила ей подзатыльник. – Ваш муж обидел вас?
– Он мне не муж, – сказала я, отряхивая одежду. – Хорошо, скажем, он мог бы быть им, но не является, ни по закону, ни по желанию.
– Вы целовали его, – сказал один из мужских призраков.
– Это было… гм… неумышленно, – солгала я.
– Это выглядело так, словно вы наслаждались этим, – указал Ульфур.
– Я не говорила, что это было неприятно, просто неумышленно. – Я не знала, почему чувствовала себя настолько защищенной в поцелуе, который Кристофф и я разделили, за исключением огромной вины, что испытывала перед Алеком, изменяя с его другом. – Он на самом деле не мой муж. Я может и замужем за ним, но он мне не муж в истинном смысле этого слова.
– А, – сказал старший призрак, покачивая бровями маме девочки-подростка. – Он пока с ней не переспал.
Хор понимающих аах последовал за этим заявлением.
– Лучше бы вы совокупились немедленно, – сказала мама монструозной девочки-подростка со знающим взглядом. – У мужчины вроде него аппетит на женщин, если вы, конечно, не хотите, чтобы он блудил.
– Я и не пытаюсь удержать его, – сказала я ей, неопределенно махнув вокруг руками, как будто это помогло бы разъяснить ситуацию. – Он на самом деле не мой.
– Еще нет, но только если вы не переспите с ним несколько раз, и он тогда станет вашим по гроб жизни, – сказал скрипучий старческий голос. Позади призраков возникло суматошное движение, и появилась крошечная, невероятно старая женщина.
– У меня было пять мужей, пять, и если здесь есть кто-то, кто знает, как удержать мужчину – это я.
Все закивали головами, а мама девочки-подростка сказала: – Ага, Старая Агда знает. Послушайте ее, жница.
– Пять мужей? – Не смогла я удержаться и не спросить.
– Они все умерли молодыми, все кроме последнего, и он был на тридцать лет моложе меня. И к тому же они умерли счастливыми. – Закудахтала она, толкнув локтем мамочку рядом с ней. Та снисходительно улыбнулась.
Я заставила себя мысленно встряхнуться. Мне нужно было составить план, а стояние здесь и разговор о Кристоффе и мужьях, не поможет делу.
– Ладно, это хорошо, но…
– Мне нравятся молодые, – высказалась другая женщина с заднего ряда, та, вокруг которой сгрудились трое детей, сжимая ее длинные юбки. – У них есть выносливость. Может быть нашей жнице стоит поискать кого-то немного помоложе.
– Вот еще, – сказала первая женщина. – Что хорошего в выносливости, если они не знают, что с ней делать? Все дело в том, чем Господь одарил их, если хотите знать мое мнение.
– Мне не нужно никого более выносливого, – возразила я. – Кроме того, Кристофф – вампир, и кто знает, скольких сотен лет возраста. Абсолютно любой будет моложе его.
– Слишком молодые не имеют опыта, – заспорила мать девочки-подростка с объемистой женщиной. – И не имеет значение, какой длины у мужчины член, если он не умеет пользоваться им должным образом. Молодые не знают, как угодить женщине, а не имеющие опыта просто оставляют тебя не удовлетворенную, как будто они все сделали, и ты можешь приниматься за стирку и готовку ужина. Теперь о мужчине жницы, он выглядит так, как будто знает об этом.
– Я бы сказала, знает, – промурлыкала ее дочь.
Я сузила не нее взгляд, который право должен был превратить ее в камень, прежде чем поняла, что делаю. Я же не ревную Кристоффа! Я не хочу его! Ведь это Алеком я интересуюсь. Алеком, который улыбался и был доволен, выключив свет, и оставил меня с мертвым телом… оу.
– Это все женские разговоры, – прервал среднего возраста призрак. – Что если наша жница хочет кого-то, кто смог бы защитить ее. Истинное мерило мужчины в том, как он обеспечивает свою семью.
– Ты это говоришь Ингвельдур , просто потому что построил новый коттедж, – высказался еще один из мужчин. – Две комнаты! Кому нужны отдельные спальни, спрашиваю я тебя? Это просто щеголянье твоим богатством перед лицом Господа.
– Ха! И так говорит человек с тремя – тремя – молочными коровами, когда хватило бы одной. Если ты хочешь поговорить о выставлении себя перед остальной частью деревни, Халлар Халларссон, тогда ты лучше сначала посмотри на себя.
– Мне нужны были те коровы, – заорал мужчина по имени Халлар, устремляясь вперед, лицом к лицу с соседом. – Мне нужно кормить шестерых детей. В отличие от Агды и ее сотни кур. И все эти куры только для одной старой женщины. Вот еще! Это вот щеголянье богатством, если там вообще было чем щеголять.
Пожилая женщина стрельнула в него злобным свирепым взглядом.
– У меня пропало порядочно кур, когда я начинала, и я как раз знаю, в чьем горшке они закончили, не так ли?
Среди призраков вспыхнул спор о достоинствах однокомнатного жилья против двухкомнатного, коровах, курах, и, необъяснимо, о свинье по имени Фрейя. Я собиралась завопить, привлекая внимание, когда робкая маленькая Марта вышла вперед и опустила призрачную руку на мою, оставив легкое покалывание на моей коже, там, где она ее коснулась.
– Не слушайте их, – тихо сказала она, с легкой улыбкой на губах, когда мельком взглянула на Карла. – Я была замужем целый год, и то, что они говорят, не так важно. Ничто из этого, на самом деле, не имеет значения, пока вы любите своего мужа.
– Но я не люблю, – сказал я ей, чертовски желая, чтобы кто-то, любой, просто послушал меня без выстраивания своих собственных предположений. – Он мне даже не нравится. Он хладнокровно убил человека прямо на моих глазах.
– Он защищал вас, – сказал Карл, немного повышая голос, так как спор за ним продолжался. – Он спас вашу жизнь.
– Возможно, но мы не узнаем этого. Мужчина, который схватил меня, мог бы легко убить меня, если бы захотел, но не убил. Он просто использовал меня как заслон, чтобы защититься от Кристоффа. О, это не имеет значения, – сказал я, потирая виски. Головная боль пришла ко мне после слез, оставаясь биться в  голове. – Ничего из этого, на самом деле, не имеет значения. Что я должна сделать, так это решить, какие предпринять шаги, чтобы добраться самой и довести всех вас в безопасное место. Люди. Люди!
Дискуссия остановилась, когда я завопила и застучала крышкой от мусорного бака.
– …говорю вам, что свинья была бесплодной, но вы слушаете меня? Нет, не слушаете; вы просто… ох. – Мужчина, который имел сильное сходство с Ульфуром, прекратил спор и повернулся взглянуть на меня. – Извините.
– Благодарю. – Я внимательно взирала на них всех несколько секунд. – Прежде чем мы продолжим, я хотела бы узнать, есть ли у кого-нибудь из вас какие-либо идеи о расположении этого места – Остри, куда, как предполагается, я заберу вас. У кого-нибудь?
Пятнадцать непроницаемых лиц рассматривали меня.
– Хмм. – Я прикусила губу и попыталась думать сквозь тупые волны головной боли, что угасали и притекали вновь в мой мозг как патока. – Кристофф сказал, что Братство убьет меня, так что я не могу пойти к ним. Анники – мертва, и я не знаю никакой другой Зори, при условии, что есть другие, кто знает, и поэтому я не могу расспросить одну из них, куда вас предполагается забрать. Если бы я была дома, я могла бы поискать это он-лайн и посмотреть есть ли там какой-то ключ, где располагается Остри, но мой паспорт у Кристоффа. И, кроме того, у Одри все наши билеты. У меня даже совсем нет денег.
На этом мой живот заурчал, и я поняла, что прошло, по меньшей мере, двенадцать часов с тех пор, как я ела в последний раз.
– О, люди, – сказала я, обхватывая себя руками. – Нет денег, значит нет еды, или пути отсюда, или даже места где остановиться. Я должна найти немного денег.
Ульфур скривил губы и выглядел задумчивым.
– Я отдал бы вам свои деньги, но их смыло в море с остальной частью деревни.
Я покачала головой, обдумывая свой выбор. Телеграфировать домой о деньгах? Это, наверное, требует идентификации при получении средств, а мой бумажник без сомнения был конфискован. Украсть их?
– У кого-нибудь здесь есть какой-то опыт в воровстве? – Спросила я свое маленькое стадо призраков.
– Ага, у Халлара, – высказалась старая дама по имени Агда. – Он может забрать курицу из гнезда, не потревожив пера.
– Это ложь! – Заорал он, разворачиваясь к ней.
– Кто-нибудь еще? – Прервала я, прежде чем они снова начали.
Все покачали головами.
– Замечательно. У меня тоже. Я не знаю, как пойти и стащить деньги в нашу эру высоких технологий безопасности. – Я пожевала губу немного сильнее.
– Вы не можете позаимствовать несколько монет у друга? – Спросил Ульфур, поглаживая голову Рагнара.
– У меня нет здесь никаких друзей… – начала я говорить, когда вспомнила Магду. Она, по сути, не была подругой, но была очень дружелюбной и казалась понимающей женщиной. Вопрос был в том, поможет ли она мне или сдаст полиции?
Я покачала головой от желания доверить свою жизнь кому-то, кого я в действительности не знаю. Магда, возможно, и кажется хорошим человеком, но какое у меня было тому доказательство, что я могла довериться ей в бедственной ситуации?
Я просто должна была найти кого-то еще.
– У вас есть муж, – сказала Марта. – Вы могли бы попросить денег у него.
– Я попрошу у Магды, – сказала я призракам, приходя к поспешному решению. – Но я не могу бродить вокруг со всеми вами, наступающими мне на пятки. Мы должны найти где-нибудь место вам остановиться, чтобы вы были в безопасности от душевысасывающего Иларги.
Я собиралась попытаться проделать путь по городу, не будучи замечена полицией, товарищами по поездке, Кристоффом, или людьми Братства, но несколько мгновений раздумий оставили меня пожимающей плечами у здания передо мной. Почему нет? Я затолкала мою маленькую группу в библиотеку и сказала им не исчезать. Библиотека должна была закрыться почти тотчас же после этого, но с хитростью, которая была мне известна ранее, мне удалось спрятаться под нагроможденными в кучу стульями в детской зоне, и остаться там, пока здание не было закрыто.
Я пролежала там следующие два часа, пока служащие ходили вокруг, попеременно слушая рычание моего желудка, дремля и задаваясь вопросом, что, черт возьми, я собираюсь делать, если Магда не станет помогать мне.
Начала формироваться идея. Это не было что-то, чем я могла бы гордиться, и, определено, шло против моей совести, но если дать ей пинок, это могло оказаться выходом из ситуации. Я почувствовала себя чуточку лучше, когда два часа спустя выползла из своего кокона и сплотила войска.
– Верно, я собираюсь пойти, встретиться со своей подругой и молить, чтобы она не навела на меня полицию. Вы, ребята, оставайтесь здесь. Если плохой жнец – человек, как я – он будет не способен войти в здание и добраться до вас. – Я оглядела затемненную библиотеку, освещенную внутри только парой аварийных лампочек. – Я уверена, что желающие призраки могли бы почитать книги и воспользоваться компьютерными терминалами. Небольшое исследование жнецов и Остри могло быть очень полезным.
Карл перевел взгляд со своей жены на меня.
– Да, мы сможем читать книги. Я не знаю как на счет компьютерного терминала, который вы упоминали, но читать я могу.
– Я уверена что можете, но я имела в виду нечто большее, хотела бы я, чтобы у вас, ребята, была способность взаимодействия с физическими предметами.
– Мы можем, – сказал Ульфур. Рагнар кивнул головой и фыркнул, прежде чем начать жевать материал сиденья ближайшего пластикового стула.
– Реально? – Я потянулась коснуться его, моя рука прошла прямо сквозь его руку. – Гмм…
Ульфур улыбнулся, и воздух вокруг него замерцал. Его тело медленно уплотнилось, переходя от голубоватого просвечивающегося состояния в какую-то твердую форму.
– Святой Иосафат, – сказала я, потянувшись для пробы кончиком пальца. Он встретился с плотным сукном. – Я не знала, что вы можете делать это!
– Мы не можем очень надолго. Для физического присутствия требуется много энергии, но если это, чтобы помочь вам, мы можем попытаться разыскать какую-нибудь информацию.
– Это было бы очень полезно, – сказала я, расслабившись. – Я не думаю, что кто-то из вас может работать на компьютере?
Я не была удивлена, когда ни один не предложил воспользоваться ближайшим компьютером. Я полагала, что бесцельное дрейфование вокруг в течение сотни лет или больше не дает тебе понимания в технике.
– О, ладно, я сделаю это, – сказала монструозная девочка-подросток, когда ее мать, женщина по имени Ингвельдур, наградила ее не слишком нежным толчком вперед.
– Ты соображаешь в компьютерах? – С сомнением спросила я девочку.
Она хмыкнула и плюхнулась вниз, в той бескостной манере, что есть у девочек-подростков. – Я не тупица, знаете ли. В деревню приезжали люди с ноутбуками, мобильными телефонами и Гейм Боями . Что мне искать?
– У этого компьютера есть доступ в Интернет? – Спросила я, глядя через ее плечо. Она уплотнилась и набила на клавиатуре. – О, отлично, Гугл  Остри, не так ли? И возможно жнецы. И Братство Благословенного Света. И пока ты там…
Она подарила мне взгляд говорящий, что я действую ей нервы.
– Как раз из Гугла, любое, что найдешь, и распечатай, что сколько-нибудь покажется важным. С остальной вашей частью все будет в порядке?
Мои слова были произнесены в пустой комнате. Ульфур и Карл взяли под свою ответственность селян и распределили их искать в библиотеке любые книги, которые могли нам помочь.
– Я вернусь, как только смогу, – сказала я Марте, когда она подошла со мной к окну. Оно не демонстрировало никаких признаков, что было на сигнализации, и это я приняла за показатель низкого уровня преступности в том краю. – Закрой за мной окно и не впускай никого кроме меня. О'кей?
– Хорошо. Но, Пия, старый моряк все еще там, – взволнованно сказала она.
– Если я увижу его, то пошлю сюда. Не смотрите так мрачно, – сказала я, перекидывая ноги за окно и спрыгивая на хорошо ухоженную клумбу под ним. – Я думаю, что удача переменится к нам.
Это, казалось, успокоило ее. Она улыбнулась и помахала, когда я мельком оглядела улицу, тихо бормоча про себя:
– И я только молюсь, что все не пошло еще хуже.
Далькафьордхар ночью был необычайно деятельным. Не знаю, было ли это феноменом белых ночей и двадцати четырех часового солнечного света, или просто таким город был обычно, но тут была куча народа. К счастью, я знала где найти группу из поездки – мы, как предполагалось, должны были посетить реконструкцию общего обеда в Длинном Доме викингов в комплекте с чтением древнескандинавской поэзии и сценами, описанными в исторических сагах того периода.
У меня не возникло никаких проблем найти фальшивый Длинный Дом, так как это было популярное туристическое место, расположенное рядом с парком. У меня даже не возникло никаких проблем проскользнуть внутрь окольными путями, через то, что, как я предполагала, было служебным входом. Но когда я выглянула из-за занавеса, отмечающего сцену, я оказалась лицом к лицу ни с чем кроме неприятностей. Центр Длинного Дома был занят длинными столами, за которыми сидели участники поездки, набивая рты восхитительно пахнущей семгой, свежеиспеченным хлебом и, по крайней мере, полудюжиной других блюд.
Мой желудок заворчал с возрастающей громкостью.
Я нырнула в маленькую комнату при звуке голосов, идущих из зоны, где как я определила, была кухня, у меня появилась медленная улыбка, когда я узрела разные части костюма викингского периода.
– Ладно, ты же не собираешься дурачить кого-то, хорошо осведомленного, – сказала я своему отражению спустя короткий промежуток времени, когда исследовала туалет, слатанный из остатков костюмов, пригодных при моем изобилии. – Но с потухшим светом все сосредоточатся на сцене, и ты не сможешь попасться.
Я схватила парик с длинными черными волосами и нахлобучила его себе на голову, запахнула льняное верхнее платье, натянутое на мой собственный газовый сарафан, чтобы скрыть современный цветочный рисунок под ним насколько возможно и, схватив коробку, наполненную маленькими бутылочками с водой, подняла ее на плечо, чтобы спрятать лицо.
Когда я появилась из глубин задника сцены, театральное представление только что началось, и свет, как я и предполагала, был погашен, освещая только актеров. Я пронеслась сзади членов тура, поддернув длинные волосы вокруг лица, когда украдкой продвигалась вперед, бормоча «Воды?» ближайшим участникам.
Ни один не послал мне второго взгляда. Дениз сидела, раздраженно постукивая пальцами по столу, кисло глядя на актеров, пока те демонстрировали ритуал викингов. Одри была рядом с ней, выглядя усталой и несчастной. Я ощутила боль раскаяния из-за этого, определенно чувствуя, что она прошла через ад, после того, как я сбежала.
Магда оказалась в дальнем конце с Реем. Я ссутулилась и предложила воду сначала ему, а потом ей.
– Воды?
– Нет, спасибо, – не глядя, сказала Магда.
– Думаю, вы захотите немного воды, – тихо сказала я, склоняясь чуть ближе к ней, одновременно следя глазами за всеми остальными.
– Нет, спасибо, – повторила она, все еще не глядя на меня.
Я вздохнула про себя и толкнула ее в спину коробкой.
– Вам было бы хорошо выпить воды. Возьмите немного.
Она обернулась с хмурым взглядом, ее глаза стали огромными, когда я отодвинула волосы от лица, достаточно, чтобы он смогла увидеть, кем я была.
– Возьмите воды, – тихо сказала я, напрягаясь для побега. Если она закричит, то вопя и бросая бутылки во всякого, я бы быстро отступила назад в безопасность библиотеки.
Она ничего не сделала, лишь просто взяла бутылку воды, протянутую мной, и посмотрела на меня огромными глазами.
– Туалет сзади. Вам он, вероятно, потребуется после всего этого питья, – тихо сказала я со значением, которое, уверена, было совершенно ясным.
Она кивнула, и я скользнула назад, в тень помещения, спокойно проделав путь в задние комнаты.
Мне не пришлось долго ждать. Магда вошла в туалет, оглянувшись, тщательно закрыла дверь, прежде чем переключится на меня.
– Пия, что, собственно, происходит? Что ты делаешь в этом отвратительном черном парике? Почему Дениз говорит, что ты кого-то убила? И почему полиция расспрашивала всех о тебе и мужчине, с которым ты была прошлой ночью?
Я закрыла глаза на остальную часть, глупо фокусируясь на менее важных вещах.
– Они знают, что я прошлой ночью была с мужчиной? Кто это сказал?
– Как ты думаешь, кто? Мисс Длинноносые Штаны – Дениз, вот кто. Она сказала, что видела мужчину выскользнувшего из твоей комнаты в ранние утренние часы.
– Что именно она делала, бродя у моей комнаты и следя за людьми? – Спросила я, вдруг оскорбившись на вторжение в свою личную жизнь.
Магда скрестила руки.
– Там, в твоей ванной была мертвая женщина, и все, что ты можешь сделать, это злиться на любопытство Дениз? Что произошло Пия? Я не поверила ни на одну минуту, что ты убила женщину, как сказала Дениз. Ты же не убийца. У тебя не того типа аура.
Я тяжело опустилась от облегчения у раковины, стягивая зудящий черный парик, причесывая руками волосы и собирая их назад.
– О, слава Богу. Ты не знаешь, как много ужасных вещей, я воображала, ты скажешь мне. Нет, я не убивала ее, хотя, в самом деле, знаю, кто она, и у меня есть подозрения… – я обуздала то, что собиралась сказать, не желая облекать свои наихудшие предположения в слова.
– У тебя есть подозрения, что ты знаешь, кто это был?
Я кивнула.
Магда подошла ко мне и положила свою руку на мою.
– Пия, милая, кто был тот мужчина, с которым ты была? Ты думаешь, это был он?
– Не знаю, – несчастно сказала я, не желая ничего более, чем излить всю историю на нее, но я понимала, что она не поверит и половине. – Его зовут Алек, и, возможно, это он убил ее, хотя совершенно не казался таким жестоким человеком.
То есть, пока я не узнала, что он был вампиром. Пока я не изучила, как сильно вампиры ненавидели Братство, и тогда это придало всему слишком большой смысл.
– С другой стороны, Кристофф сказал, что он не убивал ее, но могу ли я теперь, в самом деле, верить ему? Я просто не знаю!
– Кто такой Кристофф? – Спросила Магда.
– Другой парень. Друг Алека.
– Ты собираешься в полицию? Я реально думаю, что ты должна. Если этот парень, от которого ты смылась, ввязался во что-то плохое, ты не знаешь, что он сделает потом. Он может придти за тобой.
Я покачала головой.
– Я хотела бы смочь, но это… сложно.
– Почему сложно? Пия, ты действительно влюблена в Алека? Потому что если да, я должна сказать тебе…
– Нет, нет, ничего похожего на это, – сказала я, краснея от воспоминаний о поцелуе, который я разделила с Кристоффом. – Он довольно-таки хороший мужчина, и я действительно думаю, что он не убивал Анники, хотя он мог бы… Ох, все так запутанно, Магда. Тут вовлечены другие люди, религиозная секта, из-за отсутствия лучшего термина, а Кристофф сказал, что он не убивал, но, что если он солгал? Но если он это сделал, как я могу хотеть поцеловать его? Я имею в виду, разве ты бы не знала, если бы кто-то был способен убить кого-то еще?
Она заморгала на меня в непонимании.
– Только поцеловав его? Не знаю. Я вообще-то не целовала убийц. Подожди минутку – ты целовалась с другом любовника? О, дорогая, нам действительно нужно обо всем поговорить.
– Нет, я не хотела этого. По крайней мере… Нет, не хотела. Я замужем за ним, но мне он не нравится.
Ее челюсть отпала еще немного.
– Тпру, вернемся на несколько шагов назад. Ты вышла замуж? С каких пор?
– Этим утром. Меня принудили к этому. Кристофф подкупил нескольких человек и сделал так, чтобы его друзья засвидетельствовали этот обман. Но он мне вообще не нравится. Во имя неба, он убил на моих глазах человека!
– Другое убийство? – Недоверчиво спросила она.
– Да, хотя Карл сказал, что Кристофф просто пытался защитить меня от него.
– А Карл кто? – Спросила она, озадаченная хмурость сморщила ее лоб. – Третий любовник?
– Нет, у него есть жена, – сказала я, не желая углубляться в проблему говоря, кем он был. – И Кристофф не любовник. Он просто мой муж, это – все.
– Тогда кого убил нежеланный муж?
– Человека с ножом. – Я пробежала руками сквозь волосы. – Я говорила тебе, что это сложно.
– Милая, это даже не близко к слову, которое я бы использовала для этого.
Тут в дверь постучали.
– Занято! Выйдем через минуту! – Прокричала Магда на это, потом повернулась ко мне. – Чем я могу помочь?
– О, боже я люблю тебя, – сказала я, исполненная признательности. Я наградила ее спешным объятием. – Благослови тебя Бог за то, что не докучаешь мне тысячей и одним вопросом. Главным образом мне нужны деньги. Мне негде было остановиться, и я не ела со вчерашнего дня…
– Замолчи, – сказала она, добывая пояс для денег. Она вручила мне горсть наличных. – Я боюсь, что это все что у меня есть. Я собиралась обменять утром на наличные дорожный чек. Этого достаточно?
Я их быстро пересчитала. Здесь было около ста долларов в евро.
– Этого более чем достаточно, – солгала я. – Большое тебе спасибо.
– Мужья, любовники, и Карлы с их женами побоку, думаю, ты действительно должна пойти в полицию, – посоветовала она. – Если людей убивают у тебя на глазах, ты должна что-то с этим делать. Ты не можешь просто убежать.
– Я и собираюсь кое-что сделать, – сказала я, мысленно препоясав чресла. – Я собираюсь пойти к единственному человеку, который может мне помочь.
– К Карлу? – Предположила Магда. – К Алеку?
– Нет. К Кристьяне.
– Она тоже любовница? – Нерешительно спросила она.
Я улыбнулась.
– Нет, она женщина, управляющая религиозной сектой, которую я упоминала ранее. Кристофф сказал, что она попытается убить меня, но думаю, что знаю способ избежать этого.
Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но стук в дверь остановил ее.
– Магда? Ты здесь?
– Дениз! – прошипела Магда.
Я закрутилась по крошечному туалету. Он состоял из раковины, унитаза и зеркала, с крошечным окошком, через которое можно было пролезть не более чем одной моей ноге.
– Дерьмо! Я должна спрятаться.
– Сюда. Надень это и закрой лицо, – сказала Магда, пихая мне парик прежде, чем повернуться и завопить в дверь. – Всего лишь секунду! Дайте девушке шанс разобраться с неприятностью.
– Ты в порядке? – Позвала Дениз, ее голос был полон подозрения. – С кем ты говорила?
– У меня разошлась молния, ты должна бы понимать, а эта леди помогает мне привести себя в порядок.
Я поспешно заправила волосы под парик и занавесила лицо длинными локонами.
– Готова? – спросила Магда, рукой подпирая дверь.
Я кивнула и опустила голову.
Магда открыла дверь и, отпихнув ее наружу, натолкнулась прямо на Дениз, действуя как живое прикрытие для меня.
– Ты именно тот человек, что мне нужен. Думаю, что у меня что-то есть в глазу. Видишь что-нибудь?
Сквозь барьер волос, нависавших над моим лицом, я смогла увидеть, как Дениз пытается разглядеть меня через плечо Магды, но последняя ловко шагнула в сторону и загородила ей обзор. Я поспешила в маленькую комнатку, которой пользовалась прежде, досчитав до двадцати, прежде чем высунуть голову. Я только ухватила вид Магды, подгоняющей Дениз обратно в главный зал. Я послала ей еще одну мысленную благодарность и сбросила мое непрочное снаряжение.
Кто-то заговорил, когда я покидала комнату.
– Что? Извините? Я… немного не в себе. Вы говорите по-английски?
Мужчина, который был одет в копию экипировки викинга из кожи и шерсти и несший большую кадку мороженного, кивнул.
– По-английски, да. Вы больны?
– Просто нуждаюсь в глотке свежего воздуха. Выход сюда? Прекрасно. Я только вдохну немного воздуха и потом вернусь на шоу. Оно пока было замечательным, – сказала я, спеша к двери на свободу.
Когда мой путь был уже близок к завершению, меня неожиданно схватили сзади.
– Попалась! – Сказала Магда, смеясь, когда я схватилась за грудь. Я, казалось, делала это множество раз за последнее время.
– Что ты здесь делаешь? – Спросила я, оглядываясь, в поисках кого-либо еще.
– Я пойду с тобой. Ты же не думаешь, что я пропущу встречу с Алеком, и Карлом, и твоим смертоносным мужем, не так ли? – Усмехнулась она. – Это же самая захватывающая вещь, что когда-либо происходила со мной, и я не собираюсь пропустить из этого ни единого мгновения!

Отредактировано Куджа (2012-08-12 18:02:50)

Спасибо Магнит! Очень приятно от слов благодарности и понимания. Слишком мало кому приходит в голову просто поблагодарить. Спасибо еще раз!